Адские гончие - стр. 22
– Прости, Курисэ! – прошептал Като ей вслед.
* * * * * * * * * *
День они провели в седле, под вечер они разбили лагерь и вот наступил момент, когда ей предстояло опять сделать это. Мэллюзина встала на колени и обнажила меч, секунду она промедлила, не в силах решиться и вдруг отчётливо поняла, что не может заставить себя сделать это снова.
– Мичи, позови ко мне Като! – не оборачиваясь, приказала она одному из воинов, дежуривших у её палатки.
Когда Като вошёл, он увидел Мэлюзину стоявшую на коленях, левая рука её была обнажена и перетянута жгутом у самого плеча. Он невольно подумал, что у неё очень красивые руки и вероятно остальное её тело столь же красиво.
– Подойди сюда!
Он подошёл и встал перед ней, бледный и осунувшийся. Мэл заметила, что левый рукав его куртки пропитался кровью.
– Что с твоей рукой?
Он молчал.
– Покажи мне!
Като послушно закатал рукав, на предплечье его левой руки, было пять или шесть глубоких порезов рассекавших мышцы, кровоточивших и довольно страшных.
– Кто это сделал?
– Я сам, – отвечал он, не глядя на неё.
– Дурак! – она почувствовала, как волна давно забытой нежности поднялась в ней, и страх оставил её.
– Ты любишь меня, Като? – спросила она, пристально глядя на него.
Он молчал, отводя взгляд.
– Да или нет?
– Да, – прошептал он.
– Тогда докажи мне это! – она подняла левую руку и отвела её в сторону.
– Отруби её! – приказала Мэл, не терпящим возражение тоном.
Като отшатнулся от неё и побледнел ещё сильнее. Губы его шевельнулись, как будто он хотел что-то сказать, но он только смотрел на неё и молчал. Лицо Мэлюзины исказилось от бешенства.
– Такова твоя любовь?! Уходи! – яростно проговорила Мэл, испепеляя его взглядом, своих чёрных, как ночь глаз.
По лицу Като пошли красные пятна, шатаясь как пьяный, он повернулся и пошёл к выходу и в этот момент он услышал, как она заплакала, беспомощно и жалко, по-детски. Он обернулся. Стоя на коленях, Мэлюзина плакала, закрыв лицо руками, плечи её вздрагивали. Она была такая жалкая и несчастная сейчас. «Это всё из-за меня! Из-за того, что я слабак!» – подумал Като. Вернувшись, он встал над ней и обнажил меч. Мелюзина подняла на него мокрое от слёз лицо.
– Като! Спасибо! – прошептала она.
Мэлюзина вытерла слёзы.
– Хорошо! Сними жгут, если я потеряю сознание! – сказала она успокаиваясь. Невольно она закрыла глаза, чтобы не видеть, как дрожат его руки.
– Делай!
Сталь со свистом рассекла воздух. Когда к Мэлюзине вернулось сознание, она обнаружила себя в объятиях Като, на её щёки капали его слёзы.
– Ты плачешь? Дурак! – прошептала она непослушными, потрескавшимися губами.
– Не уходи! Мне так больно! – она закрыла глаза и замолчала. Като всё также сжимал её в своих объятиях, страшась переменить позу, чтобы не причинить ей боль.
* * * * * * * * * *
В полутёмной конюшне, тишину нарушало лишь тревожное ржание, сбившихся в угол своих денников, лошадей, и поскрипывание грубой верёвки, прикреплённой к потолочной балке на которой, покачиваясь из стороны в сторону, висело непомерно длинное, закутанное в полупрозрачную ткань тело предсказательницы. Широкие ворота распахнулись со скрежетом, и в конюшню вошла беременная губернатор города Аркан в сопровождении своего мужа и нескольких приближённых.
– Кто нашёл её? – отрывисто спросила она, останавливаясь у тела повешенной.