Адонис - стр. 8
Оказалось, что он всё ещё жив, и лежит на той же койке. А тело весьма прилично занемело: он осторожно подвигался, понапрягал мускулы… Отстёгиваться от койки, впрочем, не спешил. Однако через ещё два часа торможения при тех же трёх «Же», вернулась и нормальная сила тяжести – вышел, стало быть, транспортник на орбиту.
Вокруг Адониса.
Сейчас начнётся…
И точно. Дверь защёлкала оборотами ключа в замке, и распахнулась.
– Заключённый! Жив?
Пришлось подтвердить.
Худой офицер удовлетворённо, как показалось Эвансу, кивнул, дверь захлопнулась, ключ снова провернулся.
Процедура вылета посадочной капсулы-модуля из своего гнезда на носителе-транспортнике повторилась. Только зубодробительный полёт прошёл теперь в обратном порядке: в виде посадки. Трясло и штормило ничуть не меньше, из чего Эванс сделал вывод о том, что и атмосфера – ничего себе, в смысле – толстая и плотная, и чёртов Адонис размером не уступает земле – гравитация, стало быть, будет вполне привычной.
И точно: когда посудина наконец замерла, пару раз приподнявшись-опустившись на амортизаторах кронштейнов ног, тяжесть тела оказалась вполне привычной: никакого свинца в руках и ногах! Хотя и никакой «лёгкости». Ну и ладно.
Правда, теперь ему пришлось довольно долго, чуть ли не час, ждать, пока его выпустят из каморки. Но его выпустили. И даже сунули в руки объёмистый рюкзак:
– Это – ваше стандартное обмундирование, доброволец. (Ага! Уже – доброволец!) – Оденете, когда прослушаете инструктаж, уже у блока форпоста. На выход!
Солнце оказалось не оранжевым, как он привык, а голубым.
Из-за этого всё вокруг казалось словно погруженным в толщу воды. Ну, или напоминало старинные клипы, выдержанные в холодных тонах: мертвящая голубизна придавала и скалам, и джунглям, и песку, оказавшимся снаружи, отвратительный неживой оттенок. А стоило высунуть голову за кромку люка, как навалилась и жуткая жара, усугублённая чудовищной влажностью: все открытые участки тела вмиг покрылись бисеринками пота!
И поскольку дело явно шло к закату, мрачные и длинные чёрно-фиолетовые тени наводили словно бы дополнительную тоску – закат жизни, «так сказать», как выражается любимый полковник.
Смог Эванс наконец и осмотреть и оценить форпост: укрепление, которое им с напарниками предстояло оборонять.
К подножию почти вертикальной скалы вплотную приткнулось приземистое безликое сооружение, похожее больше всего на самую обычную коробку из-под обуви. Серые бетонные стены – с полосами от щитовой стандартной опалубки. Плоская чёрная (Залитая битумом, что ли?) крыша с парапетом, крытым самым обычным кровельным железом. Никаких окон – лишь чёрный квадрат немаленького входного люка: на уровне примерно пяти метров от поверхности песка.
Вокруг монументального, словно отлитого цельным куском за раз, бетонного сооружения имелась явно специально очищенная голая полоса песчаной почвы – не менее ста шагов шириной. Эта полоса, почти правильный полукруг с центром-форпостом, отделяла их будущее жилище от мрачно смотревших, как показалось Эвансу, тёмных деревьев. Из которых, как выяснилось при более внимательном рассмотрении привыкшими глазами, состояли монолитные заросли. Сама полоса песка обеими сторонами тоже как бы упиралась в отвесную скалу из чёрного в вечернем освещении камня. Эванс задрал голову: нет, верхней кромки скалы не видно: похоже там, наверху, стена не столь крута и неприступна. Да и … с ней.