Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Пёрл-Харбор. 1921-1943 гг. - стр. 47

Не все знают, что Ямамото сам учился летать. В возрасте, когда большинство летчиков начинают подумывать о том, чтобы передать штурвал другим, Ямамото тренировался по нескольку часов ежедневно, и наконец наступило время, когда он мог летать самостоятельно. Фюзеляж самолетов морской авиации состоял тогда из деревянной рамы, обтянутой тканью. Использовались маломощные двигатели, а пропеллер тоже изготавливался из дерева. Корпус обычно следовал примеру Британских королевских сил, и было принято, что все самолеты, даже в относительно хороших условиях, подлежат списанию, налетав двести часов. Тем не менее инженер Хонда Икичи, по странному совпадению направленный в то же место и в тот же день, что и Ямамото, в трех отдельных случаях пришел к выводу, что это ошибка. Изучая способы продлить жизнь самолетам, он в конце концов создал самолет, который мог летать до четырехсот часов, потом шестисот и, наконец, восьмисот и даже в отдельных случаях до тысячи часов. Установлен такой порядок: пока идут эксперименты с целью продлить срок службы самолетов, заместитель командира Ямамото и начальник ремонтной службы должны получать отчеты после после каждых ста часов сверхнормативного налета. Как-то Ямамото подбодрил Хонду:

– Если ты создашь самолет с таким большим ресурсом, что тебе самому будет неудобно, я сам постараюсь тебе помочь перенести это.

Ни один несчастный случай не вызван переделками по удлинению ресурса самолетов.

Несмотря на свою гибкость в этих вопросах, Ямамото, когда нужно, проявлял твердость. Морские летчики тех дней сочетали гордость высококвалифицированных специалистов с безрассудством, подогреваемым постоянно присутствующей опасностью. Многие даже среди вольнонаемных офицеров и матросов носили длинные волосы (крайняя редкость в армии тех времен), опаздывали на пост и нарушали дисциплину в казармах – все это нередко наблюдалось.

Ямамото решил бороться с подобной расхлябанностью и часто высмеивал или отчитывал своих подчиненных, которые считали себя сливками флота. Летчики, заявил он, – это тупицы. Когда один из них встал перед ним и сказал: тут уж ничего не поделаешь, большие высоты оказывают одурманивающий психологический эффект на мозг, – Ямамото решительно призвал его к порядку:

– Согласен с вами. И потому важно быть вдвое настороже и с величайшим вниманием относиться к подготовке полета. Если дела и дальше пойдут так же – здорово сомневаюсь, что авиакорпус будет существовать и впредь.

Кроме намерения восстановить дисциплину в корпусе, он всерьез опасался этой тенденции летчиков – рассматривать себя как людей особо одаренных, которые могут всего добиться, полагаясь лишь на интуицию, не уделяя должного внимания логическому методу, да еще вместе с сопутствующей тенденцией вести себя легкомысленно, – считал ее вредной для будущего морской авиации.

Есть еще одна интересная история о периоде службы Ямамото в Касумигауре. Однажды самолет морской авиации с двумя молодыми кадетами-стажерами на борту совершил аварийную посадку на озере Касумигаура. Немедленно направили группу спасателей – младший лейтенант спецвойск с младшими офицерами и нижними чинами, – которая поспешила к месту события на спасательной лодке. Им удалось привязать канат к потерпевшему аварию самолету и подготовить его к буксированию на базу. Середина зимы, дули холодные ветры – район, кстати, известен ими; поверхность озера неровная из-за порывистого ветра; серьезная опасность, что легкий морской самолет подпрыгнет на воде и перевернется, крайне осложняла спасательные операции.