Адмирал Империи – 39 - стр. 16
Вице-адмирал с ужасом представлял, во что могут превратиться его некогда верные солдаты и космоматросы, если дать им волю и закрыть глаза на их преступления. Он видел, как стремительно падает и без того невысокая мораль «черноморцев», подточенная братоубийственным конфликтом. Офицеры теряют контроль над экипажами, нижние чины не слушают приказов, в головы даже самых стойких закрадываются опасные мысли о вседозволенности и грядущей анархии…
А ведь впереди их ждали решающие сражения этой чудовищной войны, от исхода которых зависело само будущее Российской Империи! И не дай Бог Черноморскому флоту войти в сектор той финальной битвы с деморализованными, разложившимися экипажами, больше помышляющими о разбое и дезертирстве, нежели о присяге и воинском долге! Любой здравомыслящий командир содрогнулся бы от подобной перспективы…
Красовский и его союзники по сути контролировали лишь старую столицу Империи – планету Санкт-Петербург-3 и часть прилегающего к звездной системе «Ладога» сектора пространства, к которому уже стягивались многочисленные вражеские эскадры. Сейчас территория, находящаяся под их непосредственным командованием, напоминала крохотный островок относительно бушующего океана ста тридцати звездных систем вокруг, готового в любой момент поглотить этот кусочек пространства без следа.
Враги были повсюду, их число и мощь росли день ото дня. И первый министр Птолемей Граус, и прославленный командующий Северным флотом адмирал Дессе, и многочисленные имперские князья-адмиралы со своими почти уже частными армадами – все они жаждали крови тех, кто, по их мнению, заварил эту кровавую кашу. А именно – «черноморцев», дерзнувших пойти против закона и воли императора, поддержав сомнительные притязания на престол Ивана Федоровича Самсонова.
Каждый из противников Красовского и остальных адмиралов-черноморцев располагал огромными воинскими соединениями, исчисляющимися многими сотнями боевых вымпелов. Тысячи плазменных орудий, десятки тысяч космоматросов и штурмовиков – все это смертоносное великолепие было нацелено теперь на горстку мятежников, засевших в системе «Ладога» словно крысы, загнанные в угол. Силы были слишком неравны, но отступать было некуда – разве что на эшафот или поближе к расстрельной команде победителей…
– Проклятый Ясин Бозкурт и весь его сброд башибузуков, чтоб вы в аду сгорели! – в сердцах выругался вице-адмирал Красовский, отвернувшись от обзорного экрана, транслировавшего панораму объятого пламенем и ужасом города. Он резко обернулся к своему первому помощнику, и в глазах его плескалась едва сдерживаемая ярость вперемешку с горьким отчаянием:
– Эти османские ублюдки, помимо того, что своими бесчинствами дискредитируют нас в глазах всего населения Российской Империи, так еще и развращают, словно чумная зараза, наших же доблестных «черноморцев»! Еще неделя и все эти грабежи и беспредел постепенно превратят русских космоморяков в тупое похотливое быдло, неотличимое от янычарского сброда или разнузданных банд «янки» из флотов вторжения Коннора Дэвиса! Тех самых, кого колонисты будут ненавидеть и презирать больше, чем исконных врагов державы… И как, спрашивается, мы должны одержать победу в этой проклятой гражданской войне, если скоро от былой чести и достоинства наших экипажей не останется и следа?! Что мы сможем противопоставить врагам – толпу одичалых мародеров, озабоченных лишь набиванием своих карманов?!