Адмирал Хорнблауэр. Последняя встреча - стр. 100
По всему кораблю заливались дудки, поднимая спящих матросов, главная палуба гудела от топота босых ног. Монтгомери, вахтенный офицер, стоял у правого борта.
– «Ворон» пустил ракету, сэр, две минуты назад. Пеленг зюйд-тень-вест.
– Ветер вест-тень-норд, – сообщил Буш, вглядываясь в слабо освещенный нактоуз.
Западный ветер и темная ненастная ночь – все, что нужно Макдональду, чтобы переправиться через устье. У него двадцать больших речных барж, в которые уместятся пять тысяч солдат и несколько пушек. Если он сумеет перевезти их на правый берег Двины, то диспозиция изменится в его пользу. С другой стороны, если он потеряет пять тысяч солдат – если они будут убиты, утонут или попадут в плен, – такой удар надолго его задержит и русские получат передышку. Укрепленные позиции в конечном счете только для этого и нужны – выгадать время. Хорнблауэр всей душой надеялся, что Коул, до того как пустить ракету, дал французам хорошенько засунуть голову в петлю.
– Пушечный огонь под ветром, сэр! – крикнули с мачты.
С палубы в темноте можно было различить лишь огненную точку далеко на западе, потом вторую.
– Слишком далеко к западу, – сказал Хорнблауэр Бушу.
– Боюсь, что так, сэр.
Там, где стреляют, стоит на якоре «Ворон» – выбор определила его маленькая осадка. Викери на «Лотосе» стережет другой берег, а «Несравненная» вынужденно остается в фарватере. Все шлюпки эскадры на веслах обходят дозором устье: тендер с трехфунтовой пушкой может считаться равным по силам речной барже, даже если у нее на борту триста солдат. Однако, судя по тому, откуда стреляют, тревогу подняли слишком рано. На западе снова блеснула вспышка; выстрела они не слышали, поскольку ветер относил звуки в другую сторону.
– Спустите мой катер, – приказал Хорнблауэр, не в силах больше терпеть неопределенность.
Шлюпка отвалила от «Несравненной», и гребцы налегли на весла, преодолевая встречный ветер. Браун в темноте рядом с Хорнблауэром чувствовал его тревожное беспокойство.
– Навались, сукины дети! – крикнул он гребцам.
Шлюпка прыгала на волнах, Браун стоял на корме, держа румпель.
– Опять пушка, сэр, – доложил он. – Прямо по курсу.
– Очень хорошо.
Последовали томительные пятнадцать минут, покуда шлюпку мотало на крутых коротких волнах, а матросы гребли как проклятые. Плеск воды за бортом и скрип весел в уключинах монотонно аккомпанировали стремительным мыслям Хорнблауэра.
– Теперь много пушек стреляет, сэр, – доложил Браун.
– Я их вижу, – сказал Хорнблауэр.
Вспышка за вспышкой разрывали темноту; ясно было, что шлюпки сгрудились вокруг одной жертвы и бьют без передышки.
– Вижу «Ворон», сэр. Править к нему?
– Нет, правь туда, где стреляют.
Впереди смутно вырисовывался силуэт шлюпа; Браун повернул руль так, чтобы пройти от него в кабельтове. Катер был на траверзе «Ворона», когда борт озарила вспышка, раздался грохот и над головой у Хорнблауэра пролетело ядро.
– Черт! – воскликнул Браун. – Они там что, ослепли?
Видимо, с «Ворона» окликнули проходящую шлюпку, и Коул, не получив ответа (ветер отнес оклик в другую сторону), распорядился открыть огонь. Довольно близко пролетело еще ядро, и кто-то в катере взвыл от досады. Безобразие, когда по тебе стреляют свои!
– Поверни к «Ворону», – приказал Хорнблауэр. – Зажги синий фальшфейер.