Адептка второго плана - стр. 8
Этот ответ капитану явно не понравился. Он поджал губы, выдохнул, словно человек, который понял: быстро и просто не получится, и выдохнул:
– Вчера на вечеринке в академии на одном из столов отдельно в десерте и пунше оказались две части комплексного яда. По отдельности эти составляющие токсина безвредны, но если окажутся в организме вместе, то убьют его, – с милой улыбкой поведал мне серомундирный. – Причем отрава оказалась в любимой лавандовой пастиле его высочества, которую вы намеренно съели…
– Что? – вырвалось у меня, когда я поняла, о чем говорит этот тип. – Вы обвиняете меня в том, что я сама себя отравила?
– По мне, это отличный способ отвести от себя все подозрения, – проигнорировал мой возглас капитан. – А ведь их накопилось порядком.
– Какие еще подозрения?! В чем? – выпалила я и попыталась сесть на кровати: отстаивать свою правоту из положения лежа оказалось жутко неудобно. Я бы, может, и вовсе поднялась с кровати, но почувствовала, как вдруг закружилась голова.
Так что пришлось упереться руками в постель, чтобы не рухнуть обратно на подушку.
– В том, что именно вы посягали на жизнь и здоровье наследника престола, – бесстрастно отчеканил капитан, смерив головокружительную меня взглядом, и, видимо, решил: лучшая помощь больным – это их уложить. Но не в постель, а сразу в гроб, чтоб больше вскочить не порывались. Потому добавил: – По агентурным сведениям, в академию проник наемник, задача которого – ликвидировать наследника. И вы, леди Бросвир, отлично подходите на эту роль.
– Это еще почему? – возмутилась я. Вот как так получается?! Даже в собственной грезе я должна не целоваться с принцем, а отбиваться от обвинений в покушении на него? Где справедливость?
– Почему? – хмыкнул лысый и издевательски продолжил: – Дайте-ка подумать… Ну, во-первых, при совершении предыдущих двух нападений вас видели рядом. Во-вторых, вы удивительно быстро сдружились с адепткой Одри Хайрис, которая близка с принцем, а значит, у вас имелись все возможности, чтобы, не вызывая подозрений, быть подле объекта ликвидации. В-третьих, при всем при том вы умудрились поддерживать хорошие отношения и с Брианой Тэрвин – наследницей темного дара, которая отлично подошла бы на роль злоумышленницы. В густой тени такой потомственной злодейки можно отлично укрыться, изображая из себя наивную дурочку, не так ли?
Все эти пункты капитан говорил, загибая пальцы, так что в итоге остались два – указательный и безымянный, направленные на меня в форме пистолета. Я не удивилась бы, если бы лысый по окончании своей речи сделал «паф». Но нет. То ли он не знал, что такое пистолет, то ли все мое воображение ушло на составление обвинения, чтобы от оного я как следует испугалась.
Вот только я, вместо того чтобы затрепетать, попыталась мыслить логически.
Если бы были какие-то доказательства, кроме подозрений, то беседовали бы со мной не в палате, а в застенках. Хотя, насколько я знала историю, порой и одних наветов было достаточно, чтобы сгноить человека в камере.
А раз меня пока в нее под белы рученьки да с кандалами на запястьях не приглашали, значит банально пытались запугать, не рискуя действовать жестче. И, похоже, я догадывалась почему. Как там сказал этот капитан? «Высочество бы огорчился…» – так, кажется. Значит, моя жизнь и безопасность дороги какому-то принцу, и поэтому меня трогают, но пока относительно аккуратно?