Адель и 40 оборотней - стр. 35

Нам выделили крохотную комнатку, соломенный тюфяк на полу, застеленный старыми козьими шкурами, но здесь все так живут. Дали тяжелое шерстяное одеяло. Я влезла в кровать не раздеваясь, только ботинки и куртку сняла, и Косак тоже. Если вдруг что-то случится, нам надо очень быстро успеть…

И хочется поговорить, все равно сейчас не уснуть.

Легла на бок, совсем повернулась к нему.

- А ты? Как оказался в армии?

- У меня отец был военный, - сказал он. - И старший брат, сейчас полковник, служит в Болдане. У меня тоже не было выбора, я, считай, с рождения в армии, даже в академию в Снерве без экзаменов взяли. Но взяли не потому что я такой молодец, а просто за год до того как мне поступать – отец геройски погиб при исполнении… ну и в руководстве решили позаботиться о семье. Хотя у меня и без того были неплохие результаты, может, и сам бы поступил. Тоже ведь, кто будет отказываться?

- Твой шанс? – сказала я.

- Да.

- А сюда? Распределение?

- После Снервы я сразу в Дакай, лейтенантом на войну. У нас почти весь поток туда послали. А в эти дикие места? – он улыбнулся. – Не знаю… Сам захотел. Вернее, я не прямо сюда хотел, просто подальше, потише, где все свои. Спокойнее.

- После сети и госпиталя?

- Да, - сказал он. – Это сейчас уже почти следов не осталось, уши и нос отросли, а то ведь… ты знаешь, как это бывает? – он глянул мне в глаза, и я кивнула. Да, я видела раньше. - Уши вообще напрочь срезало. Нижнюю челюсть раскрошило… зацепило за подбородок и… - он скрипнул зубами, чуть сморщился, неприятно вспоминать. – Я сначала думал – ничего страшного, подумаешь… все восстановится. Но когда каждый норовит отвести взгляд… Мне тогда почти никто прямо в лицо смотреть не решался. Я поэтому бороду и отрастил, чтобы поменьше в глаза бросалось. Только поэтому, а не как некоторые говорят, чтобы казаться старше. Хотя белая борода и тут помогла.

Он улыбнулся снова, так мягко и легко, словно все это…

Все это уже не важно.

У меня невольно дернулась рука к его лицу, но я сдержалась. Хотя Косак заметил все равно.

- Да потрогай уже, - усмехнулся он. – У тебя вечно руки тянутся все потрогать. Не стесняйся.

Да и к шушаку… что я, маленькая девочка, что ли?

Борода у него была немного жесткая, а вот подбородок ровный, без всяких следов. И уши полностью восстановились, даже не скажешь…

- Ну как? – довольно жмурясь, спросил он.

- Мне кажется, борода тебе больше не нужна, - сказала я.

- Я уже привык.

Не буду же я спорить?

Поняла, что руку мне убирать совсем не хочется… но это уже как-то… Не стоит так?

Но только под одеялом он нашел мою вторую руку, накрыл ладонью мои пальцы, осторожно, словно спрашивая разрешения. И я пододвинулась чуть ближе.

- А знаешь, - сказала я, поняла вдруг, что голос подводит, чуть садится от внезапного волнения, - когда я увидела тебя в первый раз, то подумала, что даже за пятьдесят… седая бородища твоя. Потом, правда, быстро поняла, что намного меньше…

- Меньше, - согласился он.

- А сколько?

- Двадцать восемь, - он гладил там, под одеялом, мою ладонь и чуть выше у запястья. – Мне капитанское звание дали вне очереди, как награду, за заслуги. Я лейтенантом всего полгода успел побыть.

- Ничего себе… - от его прикосновений у меня дыхание перехватывало. – Я думала, ты серьезный взрослый мужик, а ты мальчишка, совсем немного старше меня…