Адашев. Северские земли - стр. 29

Платок соскользнул с плеч на пол.

После этого, собственно, и начались те самые стоны и крики Арины, о которых в Белёве судачат до сих пор.

И да – выйдя из Белёвского собора мужней женой, Арина действительно уехала со своим избранником лишь с одной седельной сумкой, как ни упрашивал её отец взять хоть что-нибудь из приданного.

Что было дальше, Ждан так и не узнал – в комнате неожиданно появилась главная героиня этой истории, она же, по совместительству – его мама. Судя по всему, слова о собственных стонах она услышала ещё за дверью. Поэтому говорливая девка скоро уже искала пятый угол, и больше в комнате Ждана никогда не появлялась.

А жаль – информатором она была хорошим. В отличие от Клуши.

Однажды случился редкий случай – Ждана пришли проведать и папа, и мама одновременно. Причём не ушли сразу, как это часто бывало, а тетёшкались с сыном битый час, влюблённо глядя друг на друга и на плод своей любви.

Увы, но всё когда-нибудь кончается. Эту идиллию прервала появившаяся дворовая девка – не болтливая, а другая, Ждан не знал, как её зовут.

– Там это… – вытаращив глаза, начала она.

– Что случилось? – отец уже стоял на ногах, держа в руке снятые ножны с мечом.

– Посыльный там от князя Воротынского прискакал. Говорит – ехать вам надо, князь к себе вас требует. Срочно.

– Ясно. Посыльного распорядись накормить, пока я собираюсь. Хотя стой. – остановил он рванувшуюся к дверям девку. – Посыльный себя не назвал?

– Назвал, как не назвать! Василий, говорит, Бабичев я.

Старший Адашев присвистнул.

– Ближний боярин князя самолично прискакал? Беги на кухню, к посыльному сам спущусь.

Девка исчезла.

– Что же это может быть? Войны вроде нет, тяжб со мной тоже никто никаких не ведёт – зачем я мог князю понадобится? – Семён озадаченно посмотрел на жену.

Та вдруг вскрикнула и закрыла рот ладонью. Глаза её наполнились слезами:

– Отец умер!

О болезни князя Белёвского у Адашевых знали давно, но навестить старика мешали сначала крайний срок беременности Арины, а затем младенчество Ждана. В итоге решили показать внука через пару месяцев, когда тот немного окрепнет.

– Да полно тебе глупости говорить! – укоризненно заметил Сёмен. – Кто бы стал гонца с такой вестью посылать Воротынскому, а не к нам? Какое ему вообще дело до Белёва, если твой отец Литве присягал, а мой князь – Москве?

Сказав это, он вышел из комнаты, мать последовала за ним.

Как позже понял Ждан из разговоров Клуши и мамы, спустя пару часов отец с посланцем ускакали в Воротынск24. Посыльный сам ничего толком не знал, заверил лишь, что новость скорее всего хорошая – когда князь его отправлял к Адашевым, улыбался и выглядел довольным.

И вновь потянулись безликие дни с разглядыванием потолка и болтовнёй Клуши…

Старый князь Белёвский умирал. Он уже исповедался, сейчас шло соборование25. За закрытой дверью, в большом зале княжьих палат толпилась вся высшая знать Белёвского княжества и прибывшие ко двору гости.

Главным среди гостей, безусловно, был князь Андрей Трубецкой с супругой Алиной – писанный красавец, разодетый как будто для столичного приёма. В его присутствии белёвской бомонд чувствовал себя провинциальными замарашками и изрядно комплексовал.

Адашевы не приехали, хотя гонец был отправлен заблаговременно, чем дали обильную пищу для пересудов. Откуда было белёвцам знать, что гонца того близ знаменитого села Ржавец нагнали двое всадников, которыми были Баба и Невер. И что гонец этот уже недели две как лежит где-то в окрестных лесах неглубоко прикопанный, с проломленным черепом – короткую драку завершил Баба, удачно доставший посланного дружинника кистенём в висок.