Ад ближе, чем думают - стр. 16
Нессельроде сердито кашлянул.
– Не отдадим, – буркнул он. – Впрочем, скажу откровенно: коли не ошибаюсь, и речь действительно зайдёт о переходе в его ведомство, возражать будет непросто. Это же Буранов… Хотя, какое там ведомство! Он сам по себе министерство. Уж очень своеобразное амплуа у человека…
И Нессельроде кое-что рассказал про тайного советника. Его рассказ в сочетании с обрывками моей собственной информации дал богатую пищу для размышлений. Вот почему визита Буранова я ждал с тревожным интересом.
Михаил Буранов
Ничто так не говорит о человеке, как его жилище. А кабинет для офицера-контрразведчика и есть второе жилище. Ненормированный день, порой недели без выходных, вызов к руководству в любое время суток, а если, не дай бог, какой-нибудь форс-мажор, то и переход на казарменное положение… сам служил, знаю. Вот и получается, что кабинетный диван или кресло, предназначенные, вроде бы, для сидения, нередко заменяют постель.
Правда, военная служба в России вознаграждается щедро. Ежемесячное жалованье полковника Ходько составляет никак не меньше трёхсот рублей. С командировочными, наградными и лечебными на круг выйдут и все четыреста пятьдесят. За такие деньги со служебными неудобствами и лишениями мириться можно. Беда лишь в том, что высокое жалованье не заменяет жене мужа, а детям отца. В офицерской среде разводы – дело обычное, и Ходько, увы, не стал исключением. Я это знаю из личного дела. Три года назад жена забрала сына и ушла к врачу-терапевту, который зарабатывает меньше, но времени и внимания уделяет ей намного больше. И, подозреваю, с тех пор кабинет полковника действительно стал для него вторым домом…
Ну, что ж, своё жилище Ходько содержит в порядке. Дело даже не в том, что в кабинете царит чистота, а на столе и светящемся экране анализатора нет и пылинки – на то существует уборщица. Главное, здесь каждая вещь знает своё место. Аккуратно разложены бумаги, письменные принадлежности под рукой, календарь с перечнем текущих дел – перед глазами, три телефонных аппарата удобно расположились на приставном столике слева, книги на полке в шкафу – корешок к корешку… А если прибавить хорошо сидящий на полковнике, безукоризненно отглаженный тёмно-синий костюм с галстуком в тон, то нетрудно предположить, что хозяин кабинета аккуратист и педант, не лишённый, впрочем, творческого начала. Об этом говорят некоторые дела, которыми он занимался.
Например, чётко спланировал и виртуозно провёл оперативную игру, в результате которой в Дагестане были взяты с поличным агенты Федерального управления разведки Северо-Американских Объединённых Штатов. Одновременно было обезглавлено и местное мусульманско-террористическое подполье, поддерживаемое американцами. Наградой для Ходько стало внеочередное звание подполковника.
Недурно поработал он и в САОШ под журналистским прикрытием. Там он открыл корпункт издания «Вечерний Петербург» (слегка обалдевший владелец газеты не возражал, тем более что все расходы по содержанию взял на себя Департамент) и в течение года отправлял из Америки игривые репортажи – кстати, на мой вкус, очень даже неплохие. О главном же, само собой, не напишешь… А заключалось это главное в том, что, используя собственные малороссийские корни, Ходько установил контакт с эмигрантским движением «Великая Украина». Организация эта, щедро подпитанная американцами, долго время изрядно мутила воду в западных украинских провинциях. Отколоть Малороссию от империи, создать отдельное государство, а в перспективе и унию с Польшей – таковы были цели «Великой Украины».