Абсолютно несовместимы - стр. 32
Денис замер:
— Чёрт! Точно! Я совсем забыл про тачку! Ты — гений.
— Я же писал рапорт о твоей доставке. Там все данные по машине.
— Ладно… Затянутся швы, и, может быть, я её найду.
— Может быть? Вот ты смешной. Ты не слышал себя, пока стонал в отходняке. Твой мозг, по ходу, только за эту девчонку и цеплялся.
— Мой мозг — отдельный разговор. И хотеть я могу чего угодно. А вдруг она… Может, у неё парень есть?
— Вот и узнаешь.
* * *
Месяц спустя
Алиса снова сбросила звонок.
— Опять Артём?
— Третий раз за день.
Аня мягко улыбнулась ей:
— Может, есть смысл с ним поговорить? Вдруг он по-настоящему раскаивается?
— Вдруг, — Алиса скривилась в саркастичной усмешке. — Если бы мы расстались нормально, просто после какого-нибудь разговора, возможно, я бы и дала ему шанс сейчас.
Аня вздохнула и отпила остывший кофе:
— Ты же знаешь. Бывает, что на людей накатывает какое-то затмение. А потом они жутко жалеют.
— Знаю. Но легче от этого не становится. У меня до сих пор перед глазами та сцена. Ань, я даже не представляю, как смогу сесть в его машину, зная, что на этом самом месте сидела та голая девчонка! И он её прямо там целовал и лапал… Ааа!
— Хорошо! Нет, значит, нет. Не насилуй себя этими воспоминаниями.
Они сидели в кофейне недалеко от Склифа. Алиса закончила дневную смену с опозданием почти на два часа из-за экстренной операции. Аня давно привыкла к такому ритму работы подруги и на каждую встречу брала с собой ноутбук, чтобы можно было поработать, если Алиса задерживалась.
— Давай сгоняем куда-нибудь через пару недель? Вроде мне подписали отпуск. Где в октябре ещё тепло?
— Можем прокатиться по Европе. Доедем до твоей мамы.
Алиса нахмурилась при упоминании её матери.
— Она так убивается из-за нашего разрыва. Каждый звонок начинается с этой темы.
— Её можно понять.
— Конечно. А я теперь лишний раз звонить не хочу. Мне бы отпустить и закрыть эту тему, но она упорно продолжает ковырять рану.
— В чём проблема? Скажи ей, чтоб прекратила. Ты же умеешь это! Чётко и безапелляционно. Не знаю, вас в вузе этому учат или уже в ординатуре? Ты всегда была такая мягкая, но за последние пару лет обросла шкуркой. Я слышала, как ты тогда в приёмном покое говорила с тем буйным парнем после ДТП. Мёртвый подчинится!
Алиса рассмеялась:
— Да, руководитель моей практики тоже недавно сказал, что у меня иногда командный голос прорезается.
— Это же круто! Пойдёшь вверх в карьере. Станешь топовым хирургом!
— Да ладно… Не стать бы слишком сухой и циничной. Когда видишь каждый день десятки раненых после аварий, несчастных случаев, драк… Начинаешь относиться к человеку, как к механизму, который нужно починить, — Алиса махнула рукой официантке. — Но я ведь шла работать с эмпатией и человеколюбием…
— Не глупи! Ты отличный врач. У тебя холодная голова! В скорой помощи, да и в любой экстренной ситуации, это важнее. Пожалеть и утешить можно потом, когда всё пришито, кровь остановлена, а пациент пришёл в себя и ноет, чтобы ему вкололи ещё одну дозу обезболивающего.
— Видимо… Ладно. Извини, что я так задержалась сегодня. И ты снова проторчала тут два часа.
— Пупс, ну кого мне ещё ждать? Ты же не бумажки там перебирала, а спасала жизнь. Тем более, я успела дописать новый код. И он даже работает!
— Хорошо. Тебе, кстати, ответили на резюме?