Абсолютная память - стр. 13

Ее улыбка поблекла.

– Об этом я не подумала. Спасибо, Амос, я схожу.

Декер посмотрел на еду и сделал глубокий вдох. Он исчерпался и теперь просто ждал, пока она уйдет. Он закрыл глаза. Он может уснуть прямо здесь.

Ланкастер крутила пуговицу жакета, поглядывая на Декера. Готовилась к тому, ради чего на самом деле пришла. Готовясь сказать.

– Амос, мы произвели арест. По твоему делу.

Амос Декер открыл глаза. И уже не закрывал их.

Декер положил обе руки на стол.

Ланкастер следила, как его руки сжимаются в кулаки, а большие пальцы потирают указательные с такой силой, что оставляют вмятинки.

– Как его зовут? – спросил Декер, глядя на кучу омлета в тарелке.

– Себастьян Леопольд. Необычное имя. Но так он сказал.

Декер вновь прикрыл глаза и включил то, что любил называть своим ЦВМ, цифровым видеомагнитофоном. Один из плюсов быть тем, кто он есть.

Кадры мелькали перед внутренним взором с такой скоростью, что их было трудно различить, но Декер видел все. Он дошел до конца этого мысленного упражнения без единой зацепки.

Амос открыл глаза и покачал головой:

– Никогда о нем не слышал. А ты?

– Тоже нет. Но еще раз, так он нам назвался. Возможно, это не настоящее имя.

– Документов не было?

– Нет. Пустые карманы. Я думаю, он бездомный.

– Отправила отпечатки?

– Сейчас проверяют. Пока ничего.

– Как ты на него вышла?

– Это было проще всего. Он пришел в участок сегодня в два часа ночи и сдался. Самое легкое задержание на моей памяти. Я приехала сюда сразу после его допроса.

Декер резко взглянул на нее:

– Прошло почти шестнадцать месяцев, и тут парень сам приходит и признается в тройном убийстве?

– Знаю. Такое определенно случается не каждый день.

– Мотив?

Ей явно стало неуютно.

– Амос, я просто из вежливости ввожу тебя в курс дела. Полицейское расследование продолжается. Ты знаешь правила.

Декер наклонился вперед, заняв собой почти весь стол. Ровным голосом, будто смотрел на нее через их некогда сдвинутые вместе столы в полицейском участке, он повторил:

– Мотив?

Мэри вздохнула, вытащила из кармана пачку жевательной резинки и засунула одну в рот. Нижняя челюсть трижды дернулась, потом женщина произнесла:

– Леопольд сказал, ты плохо о нем отозвался. Здорово достал его.

– Где и когда?

– В «Севен-илевен»[7]. Примерно за месяц до… ну, до того, что он сделал. Похоже, он затаил обиду. Между нами, мне кажется, что у него не все дома.

– В каком «Севен-илевен»?

– Что?

– В каком «Севен-илевен»?

– Ээ… думаю, в ближайшем к твоему дому.

– То есть на углу Десалль и Четырнадцатой?

– Он сказал, что проследил за тобой до дома. Так он узнал, где ты живешь.

– Так он бездомный, но с машиной? Я ни разу в жизни не ходил пешком в тот «Севен-илевен».

– Он бездомный сейчас. Я не знаю, кем он был тогда. Амос, он просто пришел и сдался. Мы еще многого не знаем.

– Фото.

Декер не спрашивал. Если человека арестовали, его сфотографировали и сняли отпечатки пальцев.

Ланкастер достала телефон и показала ему. На маленьком экране было видно мужское лицо, загорелое и чумазое. Волосы нестриженые, борода клочьями. И потому Леопольд выглядел похожим на Декера.

Амос прикрыл глаза и вновь запустил свой ЦВМ, но с тем же результатом – ни одного попадания.

– Я никогда его не видел.

– Ну, может, сейчас он выглядит по-другому…

Декер покачал головой.