А я смогу… - стр. 22

Пашка грустно посмотрел на него и тихо спросил:

– Ты что, всё ещё её любишь?

– Сам не верю.

– Серёг, но ведь тогда надо что-то делать. Хочешь, я ей…

– Не хочу, Паш. Спасибо, но пусть всё идёт своим чередом. Господь, если ему угодно, сам как-нибудь управит.

– Ясень, ты как тот благоверный еврей из анекдота, которому во время наводнения бог три раза помощь посылал, а он отказывался, твердя о том, что господь его спасёт. Помнишь, чем дело закончилось?

– Нет, – хмыкнул Сергей.

– Он благополучно утоп. Чего и следовало ожидать. Да только на том свете богу решил претензии высказать. Так, мол, и так, ты почему мне не помог?! А их бог ему и говорит: «Я тебе, дураку, три раза помочь пытался!» Так вот, может быть, тебе как раз в моём лице помощь посылают. Ты об этом в таком ключе не думал?

– Спасибо, Паш. Но мне сначала надо с Леной как-то помягче расстаться. Ей больно будет.

Павел кивнул. Да, Лене будет больно. Разумеется. Хотя ему всегда казалось, что она не так уж сильно любит его друга. Но ведь всё равно что-то чувствует, на что-то рассчитывает.

Больше к этому разговору они не возвращались. И вот через полтора года Лёлька ворвалась в жизнь Ясеня сама.

Сергей чуть в аварию не попал, увидев, как она голосует на обочине. Высокая, тоненькая, в красивом нежно-голубом плаще, под жёлтым зонтиком. Как солнышко в голубом оконце неба на фоне серости и дождя. И он сразу стал перестраиваться из крайнего левого ряда, чтобы подъехать к ней. Увидев, что его опередил какой-то бомбила, Сергей чуть не взвыл от досады. Но умница Лёлька того почему-то отпустила и снова подняла руку. И опять перед Ясеневым успел влезть лихой таксист. Но и с ним Лёлька не поехала. Тут уж и Сергей подоспел.

Смешно, но она, пока он не заговорил, даже не поняла, к кому села. А он смотрел на неё, на её смешную суету с зонтиком, сумкой и дверцей автомобиля и понимал, что любовь вернулась в его жизнь в своих запотевших очочках, на высоких тонюсеньких каблучках и с первыми морщинками, разбегающимися от глаз. Неидеальная, взбалмошная, непростая, прожившая девять лет без него. Но единственно возможная любовь.

Любовь об этом не знала и сильно вздрогнула при звуках его голоса. Так сильно, что он моментально понял, что и у Лёльки их странная печальная история тоже не в прошлом, а очень даже в настоящем. А поняв, решил, что в лепёшку разобьётся, но попытается всё переиграть. Прав Пашка с его историей про старого еврея. И Господу Богу надо иногда и помогать.

С этой мыслью он, наконец, сумел успокоиться и лёг спать, думая о том, что, если всё получится, скоро на этой широченной кровати рядом с ним будет спать Лёлька, его Лёлька. А он ночами станет гладить её золотые волосы и млеть от восторга и счастья. «Теперь, с этого самого дня всё будет только хорошо, легко и радостно», – думал он.

Взрослый и умный Сергей Ясенев, до ужаса влюблённый в свою бывшую жену, совершенно забыл старую истину: если хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах.

В их «шарашкиной конторе», как они с Пашкой ласково называли своё любимое детище, свою фирму, стоял дым коромыслом. Несмотря на лето, заказы шли лавиной. Да ещё многие сотрудники были в отпусках, поэтому Пашка сам орудовал аэрографом, чем давно уже не занимался. Клиенты, увидев, кто выполняет их заказы, приходили в экстаз. Потому что руки у Павла Рябинина были золотые, и об этом прекрасно знала вся мотоциклетная и автомобильная Москва. А если ещё вспомнить, что и голова у него светлая, и вкус прекрасный, то можно понять бурю восторгов и вал заказов.