А время уходит - стр. 17

Роберт Мейнард вернулся на свое место, а судья Гленн Рот обратился к прокурору:

– Вызывайте первого свидетеля.

Первым свидетелем обвинения был полицейский Николас Даулинг, прибывший по вызову на место происшествия. Тридцатилетний мужчина, имевший за плечами пять лет службы в полиции, он еще ни разу не давал показания в зале суда и немного волновался.

Среднего роста и телосложения, с коротко постриженными каштановыми волосами и открытым мальчишеским лицом, Даулинг явился для дачи показаний в ладно подогнанной и аккуратно выглаженной форме.

Принеся присягу, он опустился на свидетельское место.

Отвечая на вопросы прокурора, полицейский пояснил, что 22 марта прошлого года находился в мобильном патруле. В начале девятого утра диспетчер управления направил его в дом доктора Эдварда Гранта. По словам диспетчера, сиделка, позвонившая по 911, сказала, что доктор Грант, как ей кажется, умер во сне.

К дому Грантов он подъехал менее чем через минуту после звонка диспетчера.

– Вы бывали в этом доме раньше? – спросил прокурор.

– Да. За пару месяцев до этого я, находясь на дежурстве, был направлен в тот же дом в четыре часа ночи. Тогда меня встретила у двери женщина, представившаяся его женой, Бетси Грант.

– Как она была одета?

– На ней был халат.

– Как она держалась?

– Была спокойна, но, очевидно, расстроена. Объяснила, что муж упал, пытаясь перебраться через воротца перед ведущей наверх лестницей. Миссис Грант также сказала, что они с сиделкой не могут поднять его, чтобы положить в постель.

– Она говорила вам тогда, каково его физическое и психологическое состояние?

– Только то, что у него поздняя стадия болезни Альцгеймера и что его физическое и психологическое здоровье сильно ухудшилось.

– Что вы сделали?

– Миссис Грант провела меня к лестнице. Мистер Грант лежал на полу и стонал. Сиделка, Анжела Уоттс, сидела рядом на корточках, держала его за руку и пыталась успокоить. Сказала, что слышала, как он упал, и что он не столько пострадал, сколько испугался. Я спросил, не хотят ли они вызвать «Скорую». Обе ответили, что в этом нет необходимости. Потом я помог ему подняться, и мы отвели его в спальню и уложили в постель. Я подождал еще несколько минут, убедился, что с ним всё в порядке, а потом мне сказали, что он уснул.

– Что еще вы можете сказать о поведении миссис Грант? – спросил Элиот Холмс.

– Когда я уходил, она поблагодарила меня. Держалась спокойно, но, как мне показалось, была печальной и уставшей. Сказала, что ей тяжело видеть мужа в таком состоянии в сравнении с тем, каким он был прежде.

– Вернемся к двадцать второму марта. Как все было, когда вы прибыли?

– У двери меня встретила сиделка – та же леди, с которой я уже познакомился за пару месяцев до того. Она сказала, что мистер Грант вроде бы умер и что миссис Грант в спальне, с ним.

– Что было дальше?

– Сиделка провела меня в спальню на первом этаже.

– Это была та же спальня, в которую вы помогали отводить его раньше?

– Да, та самая.

– Что вы увидели, когда вошли?

– Доктор Грант лежал в постели, на спине, головой на подушке. Одеяло подтянуто на грудь, руки поверх одеяла. Он был в пижамной куртке с длинными рукавами. Миссис Грант сидела на краешке кровати и гладила по волосам и щеке. Когда я вошел, она посмотрела на меня и покачала головой. Я попросил ее подвинуться, чтобы можно было проверить, есть ли признаки жизни. Она подвинулась.