А ведь все было именно так. Рассказы - стр. 6
Короли Португалии, Франции и Англии отказали мне. И лишь короли Испании согласились, после победы над мусульманами и взятия последнего их оплота: крепости Альгамбра в городе Гранада, снарядить корабли. Да благодарю Святую Марию и королеву Изабеллу за провидение. Благодарю и Святого Франциска. Как-то в монастыре этого Святого, куда судьба привела меня в моих странствиях, я попросил приюта и пропитания. Здесь случай свел меня с очень влиятельным лицом, который оказался знаком с духовником Изабеллы. Мои рассказы о задуманном, о теории Птолемея и картах Тосканелли, настолько увлекли его своей новизной и смелостью мысли, что он написал письмо к духовнику Изабеллы, и через некоторое время меня снова пригласили ко двору ее Величества, и дело разрешилось самым благожелательным образом. Договором! И грамотой!* Мне было предписано нести миссию христианства на вновь открытые земли. Также я назначался Адмиралом открытых морей, королем и вице-губернатором на всех вновь открытых землях, что в свое время и произошло.
В первые дни плавания я присматривался к команде, ведь людей набрали с большим трудом; моряки в порту города Палос не знали меня, а ведь плыть предстояло неизвестно сколько и, в общем-то, неизвестно куда, известно только, что на запад, пока не найдем новый материк. К тому же корабли до нашего путешествия редко и ненадолго отходили настолько далеко от берегов, что теряли их из вида. Все морские торговые пути пролегали вдоль берегов.
Первые дни плавания я смотрел на людей и думал о том, сколько же дней они выдержат неизвестность. Даже если моя карта окажется верна, то команда все равно будет находиться в состоянии неизвестности все плавание, поскольку расчеты для полуграмотных людей ничего не значат; они верят только в капитана и больше ни в кого и ни во что. О том, что все планы путешествия основаны на косвенных данных, а не на фактах и, что географической точности они не имеют, я и думать не хотел – был уверен в самом конечном результате. В отличие от моряков для меня мало значило: месяц раньше или месяц позже.
Видя слаженную работу команды, я успокоился, хотя в команду могли попасть и сомнительные люди – это всегда настораживает в первые дни любого плавания. Им была обещана достойная плата за каждый день экспедиции. Разговоров только и было, что о планах, на что использовать заработанные деньги, глаза людей горели. И все-таки все наше путешествие я вел два дневника, нарочно занижая в одном из них количество пройденных миль, чтобы моряки не пугались тех далей, в которые занесет нас судьба. Я знал, что настанет тот момент, когда судьба путешествия будет зависеть только от твердости моего слова, характера и веры.
Плавание проходило спокойно: все время дул попутный ветер, море так и ни разу не штормило. Само провидение помогало нам. Однако уже после недели плавания, свободные от вахты моряки стали в основном собираться на носу корабля и задумчиво вглядываться в горизонт по нашему курсу. А то они подолгу смотрели на спасательные шлюпки, и только Господь знал, о чем они думают в такие минуты. Каждый раз, видя, как чей-то взгляд упирался в некую точку на горизонте, я и сам начинал всматриваться вдаль… но до цели нашего путешествия было еще далеко. Надежда все равно вспыхивает каждый раз, когда смотришь вперед по курсу движения корабля. Так устроен человек – он до последнего не теряет надежды, а перестав надеяться, он перестает быть человеком, и что произойдет затем, неизвестно ни самому человеку, ни тем, кто рядом с ним.