А если это любовь? - стр. 32

— Мы с папой не хотим потерять единственного ребенка, — шепот мамы рассекает воздух в моей спальне. С этой стороны я не думал, что для родителей я – единственная надежда. Мама не могла больше иметь детей после серьезной операции. Вот так я стал ее счастьем и проклятьем в одном лице. — Демид, ради меня… сынок, ни о чем большем не прошу, но не связывайся с Асташовым. Оставь Милену в покое и просто забудь о ней. Будет еще на твоем пути девушка и даже не одна, — улыбается она, поглаживая мои щеки. — Отец дал согласие на твой переезд к бабушке с дедушкой в Германию. Они решили оставить тебе квартиру в городе, а сами съедут на дачу. Ты сможешь поступить в свой университет мечты, если возьмешь себя в руки. Найдешь девушку, заведешь новых друзей. Сынок, начинать сначала не так уж и страшно, поверь. Просто перестань гнаться за тем, что может тебя убить.

— Мам, не надо соглашаться на все, лишь бы удержать меня от неминуемого, — уныло отвечаю и поднимаюсь. — Если бы я в ту роковую ночь остановил Олю… всё было бы по-другому.

— Демид, — мама встала, и, смахнув со щек слезы, сказала: — Хрусталёвы нашли в себе силы и начали сначала. Думаешь, им было легко?

— Они уехали отсюда, — повысив голос, обрываю маму, и она резко замолкает. — Словно перевернули чистый лист, оставив там… на предыдущих страницах, почти семнадцать лет жизни. Разве это справедливо?! — заорал я, и со злости ударил кулаком по столу. Тот жалобно скрипнул, а на столешнице подпрыгнули мои учебники и монитор с клавиатурой. Мама вздрогнула из-за моего выпада.

— Справедливо то, Демид, что они смирились с неизбежным, а ты пытаешься уцепиться за призрак. Тем самым тянешь вслед за собой не только самого себя, но и всех окружающих, которым ты дорог, — многозначительно ответила она и удалилась, оставив меня в подвешенном состоянии. Я промолчал, потому что мама была права. Отчасти.

Спустя полчаса я спускаюсь на первый этаж и встречаюсь взглядом с отцом. Он сидел за столом и пил кофе. Его не было, когда к нам в гости нагрянул Асташов с тремя охранниками, словно тут его могли прихлопнуть. Я лишь усмехнулся, когда впустил незваного гостя, а потом из кухни вышла мама и оторопела. Разговор был недолгим, но выдался напряженным.

— Вечером у меня дела, — безэмоционально тараторю и, схватив мотоциклетный шлем, собираюсь сбежать.

— Демид, — отец ставит на стол стакан и встает, — подойди сюда, — подзывает взмахом руки.

Я устало выдыхаю, но все же плетусь к нему, перекинув шлем в другую руку.

— Куда ты? — пытливо спрашивает, указывая на шлем.

— Хочу прокатиться. Буду после полуночи.

Отец внимательно сканирует мое безэмоциональное выражение лица, и, уперев руки в бока, мотает головой.

— Будь осторожнее.

— Буду, — отвечаю я и разворачиваюсь на пятках, направляюсь на выход. Только остановившись в дверях, я оборачиваюсь. — Пап?

— Да?

— Ты, правда, согласился с тем, что готов отправить меня к нашим старичкам? — с недоверием переспрашиваю, пряча ухмылку. Он тоже ухмыляется, и я отмечаю, как сильно я похож внешне на отца, будто это тот же я, только спустя пару десятков лет. Только глаза – мамины.

— Я еще думаю, — подмигивает он.    

***

До назначенного времени у меня был еще час. Летя на скорости под двести, я ловил кайф от ветра, бьющего мне по шлему. Я ощущал корпусом жесткий поток, который охлаждал во мне бурю эмоций. Когда я гнал, я был близок к Хрустальке. Словно, протяни я руку вперед, и я нежно прикоснусь к ее кончикам пальцев. Но сколько бы я не развивал скорость, я все равно оставался ни с чем. Объезжая попутку, вдруг перед глазами встал образ Милены. Возможно, мне не следовало звать ее на свидание, но я хотел ее видеть… извиниться, что тогда оттолкнул от себя, но, если бы я только знал, как справиться с эмоциями, которые вихрем крутятся в голове, когда я рядом с ней.