А если это любовь?.. - стр. 7

  Олька судорожно вздохнула и взяла меня за руку дрожащими ладошками:

 - Ты же будешь мне писать и звонить?

 - Оль, в Америке тоже есть Интернет, - сквозь слезы улыбнулась я. - Мы будем с тобой связываться каждый день по видео-связи... Только, правда, время разное, но мы что-нибудь придумаем!

  Проговорив до самой ночи, придумывая, как будем общаться, когда я уеду, мы уснули поперек кровати прямо в одежде, крепко обнявшись.

5. *5*

  Утром за подругой заехал ее отец. Увидев, что я спустилась, провожая Олю, дядя Матвей подошел и крепко обнял меня, выражая надежду, что все будет хорошо. В семье Одинцовых я всегда была желанным гостем. Оля - единственный ребенок у них, знаю, что у тети Олеси были очень трудные роды, после которых врачи запретили ей впредь рожать, поэтому у Оли больше не было братьев и сестер. Ей их заменила я. Дядя Матвей часто брал нас обеих на конный двор и на каток, развлекая нас и не делая разделения на родную дочь и меня. Даже какие-то приятные сюрпризы он делал нам обеим. Да и на междугородние и областные конкурсы родители Оли сопровождали нас вместе, в то время, как мои катались где-то по странам. Ну вот почему бы им не взять надо мной опеку? Думаю, что они бы не отказали, так как принимают как родную!

  Но, увы, дружбы между нашими родителями особой не было, уж не знаю, по каким причинам, хотя и несколько раз встречали новогодние праздники вместе и даже когда-то, в далеком прошлом, было несколько совместных вылазок на природу...

  Олька обняла меня напоследок, пообещав приехать после занятий, а потом уехала вместе с отцом в школу.

 - Дарина, давай завтракать. А после будем собирать вещи, - глаза Оксаны были красными и опухшими от слез, но она старалась не подавать виду, что очень сильно расстроена.

  Мне не оставалось ничего, как понуро кивнуть и идти в столовую, где сегодня было особенно тихо, хотя и до этого я очень часто завтракала в гордом одиночестве.

 - Дядя Алекс велел не брать много вещей -только самое ценное и необходимое на первые пару дней. Все остальное он купит тебе сам.

 - Какая щедрость! - не смогла сдержать я язвительного комментария, ковыряясь в своей порции овсянки на воде с ягодами.

 - Дар! - укоризненно одернула меня Оксана. - Ему тоже непросто.

 - Ну а тогда зачем все это? Раз он мой опекун, значит имеет возможность сделать так, чтобы я осталась - по его решению!

 - Мы уже это обсуждали! - строго ответила Оксана.

 - Как плохо быть ребенком! - сокрушенно вздохнула я.

 - Не всегда.

 - Ты бы хотела такого вот детства? - слова вырвались сами собой, о них я тут же пожалела, но исправить уже не могла этого...

 - Это жестоко, не находишь? - одна бровь на лице Оксаны поднялась вверх. - Ты же прекрасно знаешь, что я росла в детском доме! Мое детство даже отдаленно не напоминает твое!

 - Да, у меня есть ты, - примирительно улыбнулась я, видя, как взгляд Оксаны теплеет.

 - Маленькая подлиза! - ухмыльнулась она.

  Я кое-как доела свой завтрак и поднялась в комнату, не зная, с чего начать сборы.

  Неожиданно мой взгляд уперся в цифровую фоторамку, чудом уцелевшую во время вчерашнего приступа истерики.

  Кадры на ней менялись с небольшой задержкой. Я с родителями на берегу Байкала. Тогда у родителей были там дела, Оксане делали какую-то операцию, и им пришлось взять меня с собой. Мы в Швейцарии - я тогда впервые встала на лыжи. Папа учил меня стоять, а мама сфотографировала этот момент... А вот я и Оксана на награждении лауреатов конкурса балетных групп - мы тогда победили... Мой первый день в школе... Вновь родители - где-то в Европе: я подхватила ветрянку в школе, а они прислали свое фото... Мы с Олькой на открытом уроке в балетной студии...