99 мир — 2. Север - стр. 19
— Ноги вкуснее!
— Без ног они ходить не смогут, балда! Все, заткнитесь все, дайте, кароч, дорассказать!
Жаба продолжил вдохновенно посвящать Луку в мелочи жизни в Пустошах:
— Мы поклоняемся Двурогому, ибо под его проклятием ходим, и только оно бережет нас от нормов. Это, кароч, те, что в Империи живут. У Двурогого три жреца, они и есть реально главные, Север. Видим их только по праздникам, но лучше б не видели. От одного их вида люди падают замертво, бабы рожают недоносков, дети трясутся в судорогах и истерят.
— Такие страшные?
— Да как тебе сказать… Лиц их никто не зрел — что там под капюшоном, бес его его знает. Фигуры у них обычные, вроде как у нормов. Но аура, чтоб меня червь проглотил, мерзкая. Даже если спиной стоять, кароч, ноги трясутся и бежать хочется.
— Жрецы главные?
— Вроде того. С обычным людом они не общаются… — Жаба выстрелил языком в пролетающую мимо муху и жадно сглотнул. — Вместо них этим занимаются шаманы. Они же проводят обряды, приносят жертвы, командуют верховодами — через Альфу, понятно.
— Ты лучше про суперов расскажи, — подал голос Йогоро. — Как шаманы их делают и зачем.
Жаба закатил глаза и с полминуты обдумывал ответ. Наконец, проговорил:
— А что про них рассказывать? Их делают из верховодов. Шаманы отбирают, отдают жрецам, а те уже возвращают, если что осталось, не верховода, а супера.
— Да не, — возразил Тряпка, толкающий телегу сзади. Лука услышал, как тот отхлебнул вина, прежде чем продолжить. — Жаба мамкины сказки рассказывает. На самом деле выбирают, значит, умных детей Двурогого из это… ну-у-у… наших, кароч. Истинных! И того! — Забыв о том, что надо тянуть телегу, он остановился, сделал кольцо из указательного и большого пальца, сунул туда второй указательный. — Скрщ… скерщ…
— Понятно, — сказал Лука, — Тряпке больше вина не давать!
— Север, завязывай! — взмолился Тряпка. — Я Чекан, а не Тряпка.
— Слово верховода — закон! — воскликнул Йогоро и расхохотался. — Тряпка, ты Тряпка, все!
— Я расскажу, — вызвался перекошенный Скю. — Скрещивают сильнейших детей Двурогого с лучшими истинными…
— Кто такие дети Двурогого? — спросил Лука.
Жаба икнул, посмотрел на него как на идиота.
— Кароч, дети Двурогого тут жили еще до нас всех и даже до людей. Шут его знает, какими они были. Двурогий дал им сильные тела и защиту от проклятия, но они отупели, некоторые стали как зверье. Вот пожиратели те же, что Гекко кончили, дети Двурогого.
— Так они разумные? — ахнул Лука.
— Если даже они разумные, то все равно тупые.
— Примерно как ты! — хохотнул Йогоро.
— Тупой ты и мамка твоя! — обиделся Жаба и продолжил, обращаясь к Луке: — Ты, Север, в натуре странный, как с Луны сваленный. Меня мамка в детстве пугала, что поймают меня люди, заберут в цирк и посадят в клетку. И стану я таким же странным.
— Перестаралась мамка, — сказал Тряпка. — Совсем зашугала.
— Кароч! — разозлился Жаба и мстительно добавил: — Север, ты Тряпку не слушай. Ему только дай повод, он про свой «скрщ-скерщ» будет сутками говорить. Писюна нет, а хочется, вот и фантазирует бедолага! А суперов делают из верховодов!
— И ни шиша они потом не помнят, — добавил Фург. — Был у меня первый верховод Топор. Забрали его жрецы, а через год встречаю на рынке супера — огромный зверюга, такой в одиночку глубинного червя на части порвет. Ну подивился и шиш с ним, да только глаза, смотрю, знакомые! Вгляделся — а это Топор! Я ему: «Хей, Топорище! Это ж я, Фург, твой ближний!» А он рыкнул: «Ты, доходяга, тассурийского дурмана обкурился, что ли? Че дерзишь, зубы лишние?» Ну я и дал деру.