9 Правил Барыги - стр. 16

Олег не раз покупал телефоны в зоне, тратя на это последние оставшиеся деньги после судов, взяток и трат на адвокатов. Он вынужден был так поступать, поскольку нуждался в общении с женой, и у него остались нерешённые вопросы с его имуществом. Один его телефон был реально некий электронный конструктор. К нему была припаяна батарейка от другого телефона, экран не работал, а динамик держался на отдельных проводах. Чтобы позвонить по такому телефону, нужно было сильно изловчиться, дабы тот не развалился прямо в руках, а ещё нужно было обежать весь барак, чтобы найти место, где этот агрегат ловил сеть. А сейчас он ехал в метро со скоростью восемьдесят километров в час, на глубине нескольких сотен метров, где есть Wi-Fi! Разве это не чудо?

Кроме этого маленького чуда Олег увидел ещё одно изменение. И это не был сам вагон, так как он больше бы удивился тому, если бы вагоны метро остались бы прежними за время, пока он сидел. Нынешние вагоны метро были более комфортабельными и светлыми, но это мелочь по сравнению с тем, что Олег заметил, что все, абсолютно все вокруг смотрели на экраны своих смартфонов. Он даже подумал, что началась война, и сейчас идёт массовое оповещение граждан через сотовую сеть об этом, но тут же понял, что это не так, потому что видел – каждый лазает в своём телефоне по каким-то своим делам. Он помнил время, когда люди в метро смотрели друг на друга. Можно было подмигнуть или улыбнуться понравившейся девушке. Не то, чтобы он так делал, но мог же ведь, если бы захотел… А сейчас это можно было сделать только, если послать ей смайлик через какой-нибудь мессенджер. Олег даже не знал, хорошо это или плохо, но радовало одно: в этом вагоне никому не было до него дела, и он даже перестал комплексовать по поводу того, в какой одежде он сейчас ехал.

Спустя тридцать пять минут двери вагона метро открылись на станции «Молодёжная». Проехав по эскалатору наверх из подземелья, Олег впервые за столько лет вышел на улицу в Москве. То, что сейчас видел Олег, поражало его воображение: кругом всё мигало и мерцало разноцветными огнями, превращая тёмное время суток в какой-то яркий день. Магазины привлекали к себе внимание неоновым светом, повсюду горели рекламные билборды и стояли цифровые мониторы, о чём-то сообщая проходящим мимо гражданам. Олег ощутил себя неким провинциалом, впервые увидевшим столицу, хотя он родился, вырос и жил всю жизнь в Москве. Но, с другой стороны, находясь вне воли в отдалении от Москвы столь продолжительное время, может, он действительно стал провинциалом? Будучи в тюрьме, Олег скрупулёзно следил за тем, чтобы у него не появился говор, присущий людям, жившим в том регионе, где он отбывал наказание. Он боялся, что у него появится это ужасное «яканье» и ревностно отслеживал каждое произнесённое им слово. К счастью, этого удалось избежать, так как его самого сильно коробило, когда он слышал, когда произносят такие слова, как «пЯтнадцать» или «смЯтана». У Олега волосы на руках вставали дыбом, стараясь защитить его от таких слов.

Ещё он внимательно следил за своим лексиконом. С одной стороны он пополнял свой словарный запас, читая книги, что крайне редко ему удавалось на свободе, а с другой стороны, он старался, чтобы к нему не «прилипали» тюремные фразы и жаргонные выражения. Но больше всего он стремился не допускать в своей речи такие провинциальные слова как «ихний», «евожный», «тамошний», «обезбАливающее». С последним словом был полный парадокс. Олег не понимал, откуда люди находили в этом слове букву «а»? Как? Ну как она там оказывалась? Он сам не был грамотен и писал с грубыми ошибками, но даже ему было понятно, что слово «обезболивающее» происходит от слова «боль», где ударение чётко падает на букву «о». Откуда люди находили там букву «а» было такой же тайной для Олега, как тайна зарождения Вселенной. Это была не совсем провинциальная ошибка, поскольку даже некоторые дикторы на телевидении коверкали подобным образом это слово. Защититься от проникновения в его сознание таких слов было крайне сложно. Все! Абсолютно все вокруг регулярно бомбили его мозг такими словечками. Олег выставлял баррикады в своей голове на подобные слова, и ему каждый раз резало слух, когда он их слышал. Войне этой не было конца, и только сейчас, стоя у метро «Молодёжная», он понимал, что она окончена!