9 часов над Атлантикой - стр. 14

- Fuck!

Даже не заметила, как выскочило. И громко, наверное, получилось, потому что люди в очереди – мои будущие соседи по самолёту - дружно оборачиваются в поисках источника этого самого «Fuck». Девушку в воздушной ментоловой юбке из такой же ткани, какую используют для фаты новобрачной, им сложно заподозрить в преступлении, поэтому они сразу теряют ко мне интерес. Все, кроме одного лица в странных, отсвечивающих голубым очках.

Он только подходит к очереди с вопросом:

- Вы последняя?

- Я,- киваю в недоумении.

Как он тут оказался,  почему подошёл с другой стороны?

И сразу вслед за ним к нашему собранию подгребает коллектив арабских мамаш с детьми и сикх в бирюзовой шапке.

Как они… все здесь?!  Я стискиваю зубы и прикрываю на мгновение глаза, потому что от понимания меня бросает в жар – их провели вначале на регистрацию, а затем и на досмотр каким-то иным, экстренным путём. И если бы я послушала толстушку и осталась, а не рванула сюда, мой чемодан уже грузили бы на самолёт…

Стараюсь не скрипеть слишком громко зубами, но, очевидно, на моём лице чересчур красноречиво написаны все мои мысли, потому что вид у сноба в очках ну очень триумфальный. Он не улыбается и ничего не говорит, но от его немого стёба мне кажется, я оглохну. И у меня шевелятся на голове волосы, и грудь ходит ходуном. 

- Что уставился? – говорю ему, и даже выходит вполне спокойно.

- Вы стоите передо мной, куда ещё мне смотреть?

- Можем поменяться местами, идите вперёд. Это поможет?

Он смотрит в упор и, сволочь, не может сдержать улыбки:

- Вы просто сами отвернитесь, и это, я думаю, решит Вашу проблему.

- Мою проблему?

- Конечно.

И он включает свой айпад или что у него там, в очках загорается заставка – чьё-то фото, в голубом отражении точно не разобрать.

Я отворачиваюсь. И чувствую его взгляд в мою спину. Да я прямо ощущаю его на своих лопатках, потом макушке, потом на своей заднице и ногах.

Резко разворачиваюсь – он смотрит в планшет. Но в отражении очков ничего не мелькает.

Вспыхиваю и шумно дышу носом. Он поднимает голову:

- Что?

- Хватит пялиться на мою задницу!

17. 15

- Извините, но, боюсь, я не так заинтересован, как Вам хочется.

Снова прозрачная улыбочка - такая, которой по факту нет, но ты всё равно, блин, понимаешь, что она есть!

- А как? – спрашиваю.

И вот теперь он улыбается по-настоящему:

- Как в человеке, стоящем передо мной в очереди. Я после Вас. И Вы мой ориентир в этом отрезке времени.

- Ориентир?

Я морщусь. Он становится серьёзным. И ничего не отвечает. И мне приходится отвернуться, потому что ставить людей на место у меня выходит куда как лучше, чем понимать.

В этот момент, толпа начинает двигаться – посадку всё-таки открыли. Я иду за ней и стараюсь не прислушиваться к ощущениям в районе своей поясницы, сосредоточившись на разглядывании других людей. И вдруг слышу:

- Легко запомнить и выделить в толпе человека, окрестившего тебя «козлом».

И вот теперь я… Краснею? Серьёзно? Когда это случалось со мной в последний раз? В средней школе? До того, как умерла мама?

Внезапно мои глаза замечают в толпе кое-что поинтереснее – леопардовый костюм. И чёрная шляпа на месте и шарф в тон ей  - всё как у «прекрасной сволочи», угнавшей моё такси.

Я не знаю, была ли настолько темпераментной всегда, или это жизнь так пошатнула мою нервную систему, но, я думаю, мой сноб не успел и глазом моргнуть, как меня перед его носом не стало – моё негодование переместило точку приложения: