66 рассказов - стр. 26
Воздух в бане стал жаркий, плотный, дышать стало невмоготу. Василий привстал, отталкивая горячие веники:
– Стой, Миха, тяжко мне, грудь давит! Я ж говорил, нельзя мне… Дай на улицу выйти продохнуть!
Но друг вдруг молча первый вышел из парной. Вася, держась за сердце, торкнулся в дверь, но она неожиданно не поддалась. Мужчина отчаянно закричал:
– Миха, открой, плохо мне! Открой!
В доме Лариса играла вместе с сыном его новым роботом. Муж вошёл красный, распаренный, глаза его как-то дико были выпучены. Жена сказала:
– С лёгким паром! А Вася что, в бане остался?
– В бане, ага… Сказал, привык у себя на северах подолгу париться. Придёт, никуда не денется.
Лариса пожала плечами. Когда прошло часа полтора, она вышла из дома на крыльцо и обеспокоенно посмотрела на стоящую в углу участка баню. В синих сумерках она была уже едва видна.
Сзади к женщине неслышно подошёл Миша. По его осоловелым глазам Лариса поняла, что после бани он немало пива выпил. Она попросила:
– Сходи, узнай, чего Вася так долго.
Пошатываясь, муж пошёл в баню. Через минуту он выбежал оттуда, крича:
– Скорую вызывай! Вася, по-моему, не дышит! Он говорил, у него сердце слабое…
Лариса, всхлипывая, вызвала по телефону скорую помощь. Приехавшие врачи лишь констатировали смерть Василия и вызвали полицию. Когда тело увезли, Миша с налитыми кровью глазами, шатаясь, прошёл мимо спальни. Из-за закрытой двери доносились сдавленные рыдания жены.
Мужчина вошёл в детскую. Сын уже спал, раскинувшись на кровати. Миша поднял упавшее на пол одеяло, осторожно накрыл им мальчика. Постоял, любуясь ребёнком. Протянув руку к голове Вани, он ласково погладил светлый ёжик волос. Мальчик тихонько вздохнул во сне, перевернулся на другой бок. В свете ночника на его шее у самой линии волос темнело родимое пятно в виде пятиконечной звезды.
Другой мир
После долгой разлуки они обрадованно бросились друг другу навстречу.
– Сестра, где ты была? Расскажи!
– Давай потом, есть хочу ужасно…
Пока она жадно, почти не жуя, ела, брат сидел неподалёку и терпеливо ждал. Наконец, она подошла к нему и нежно ткнулась головой в грудь, прошептала:
– Там было так интересно, всё необычное, не такое, как здесь. С едой, конечно, туго, приходилось самой охотиться. Совсем другой мир, понимаешь?
– Нет, – брат тряхнул головой и улёгся на свою любимую постель, блаженно прикрыв глаза. – Мне и тут хорошо. Всё родное, знакомое… И чего ты всё туда бегаешь? Чего тебе здесь не хватает?
Она рассерженно заходила перед ним вперёд-назад, зло бросила:
– Свободы, например, новых впечатлений. Ведь всё здесь давно изучено, надоело до чёртиков! А там… Я пыталась дойти до края того мира, но его нет, представляешь? Можно всю жизнь путешествовать, и не надоест! Правда, есть там и много опасного. Пару раз я чуть не попала в пасть к огромным чудовищам. Съели бы, как пить дать, но я же быстрая, смогла убежать. И всё же в том бескрайнем мире лучше и интереснее, чем здесь. Пойдёшь в следующий раз со мной, а?
– Ну не знаю, страшновато.
– Трусишка, ха-ха! – сестра насмешливо захихикала. Это его задело, не хотелось выглядеть в её глазах боязливым малышом. Они ведь уже почти взрослые.
– Ну хорошо, может, и пойду с тобой…
И они уснули в своём маленьком безопасном уголке давно знакомого мира.
Через несколько дней в распахнутую дверь в сторону огорода заплаканная женщина долго звала: