56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585 - стр. 31

был начальник курса, он еще во Вьетнаме военным советником служил, так вот он любил нам рассказывать такую историю. Крохотный, щуплый вьетнамец в одиночку в бою завалил семь двухметровых янки – зеленых беретов. Когда его спросили, как он это сумел, этот похожий на рахитичного подростка воин пожал плечами и ответил: «Все очень просто, я лучше стреляю». Ротный заметно повысил голос, это как сигнал «слушайте все»:

– Товарищи курсанты! Вам все понятно?

Мы, полуголые (форма одежды – голый торс), стоя под мелким противным дождем, подавленно молчали. Все понятно, от бега не отвертеться, а огневой подготовкой так уж точно насмерть задолбают.

– Ро-о-ота! Бего-о-ом… марш!

Побежали, а куда деваться бедному солдатику первого месяца службы. Сопели, задыхались, на бегу блевали, но бежали. Падали, вставали и опять бежали.

За то, что я упал во время кросса и еле-еле вихляющей трусцой последним приплелся к финишу, меня уже в казарме приговорили к казни на электрическом стуле. Вытянуть руки прямо над головой и сложить ладони. Согнуть ноги в коленях и опускать туловище до тех пор, пока бедра не станут параллельны полу. Выполнил? Вот и сиди теперь как на воображаемом стуле. Через пару секунд напряженные мышцы ног начинает заметно потряхивать, ощущение, как будто через тебя пропустили электрический разряд. Чем дольше «сидишь», тем сильнее напряжение «тока», и трясет тебя все сильнее и сильнее. Валишься на пол – пинками тебя поднимают и снова сажают на «электрический стул».

Уткатасана – сильный, яростный, неровный – так это упражнение называют йоги и рекомендуют его выполнять не более тридцати секунд. Мы не йоги, мы десантники, и потому минимальный срок казни на электрическом стуле – пять минут. Мой личный рекорд – это пятнадцать минут выдержанной пытки «электричеством».

Еще был у нас воспетый в солдатском десантном фольклоре и военных былинах тренажер силы, духа и воли «Ебун-гора».

Ох и нае…лись же мы на этой самой горе по самое «не хочу». Это даже и не горка, а глубокий овраг, а вот подъем из него крутой. Этак с часок побегайте по «Ебун-горе» вниз-вверх, так она вам круче Эвереста покажется. А когда совсем нет сил бежать, то шагом по ней ходят, только шаг не простой, а «гусиный», то есть вприсядку. Вот такое в основном физическое воспитание было. Еще на турнике занимались, на параллельных брусьях болтались, постоянно выполняли самое любимое армейское упражнение: «Упор лежа принять! И на счет раз начали…». Вот и все, собственно. Могучих мускулов я не накачал, зато уже через месяц службы стал «тонкий, звонкий и прозрачный».

За перенесенные муки каждому десантнику, начиная прямо с даты принятия присяги, бронируется место в раю. Даже песня такая есть:

Так вот рай в десанте – это ПДП, парашютно-десантная подготовка. Укладка парашюта перед прыжком – красота, команды понятные, толковые. Выполняешь их с полным осознанием их необходимости. Выполнение каждой команды по укладке купола трижды проверяют, командир взвода, заместитель командира роты по ПДП и командир роты. Даже если ошибочка вышла у тебя по укладке, поправят. А уж прыжки – это вообще праздник в раю!

Думаете, такие мы смелые и отважные и, как в песне поется: «Небо нам, небо нам родимый дом»? Нет, просто многие понятия в армии меняются. Парашютные прыжки – это нет никаких работ, строевых занятий, вечного «бегом марш» или «упор лежа принять». Ночью, боже упаси, чтобы курка побеспокоили, сон полноценный, ровно восемь часов. Перед восходом солнца подъем и плотный завтрак, парашюты со склада получены еще вчера, до утра под охраной дневального ждут в помещении роты. На рассвете погрузка в комфортабельные автобусы, пока до военного аэродрома едешь, на сиденье, как белый человек, можно и вздремнуть. На летном поле распределили по бортам