500 лет назад – 3.3, или Кавалер ордена - стр. 72

Петр этой ночью потерял троих, всех – в башнях, с рыцарями. Но – добили орденцев, бомбы на непривычных людей оказали обычное ошеломляющее действие… Несколько своих бойцов были ранены. А так – бомбы и внезапность ночного нападения свое дело сделали. Пост у ворот почти в упор подстрелил из луков, прихваченных именно на такой случай, троих орденцев, ускользнувших от зачистки и попытавшихся было выбраться наружу. Пимен в схватку так и не вступал, не с кем было. Они, сидя в засаде у ворот и напряженно вслушиваясь, через какое-то время поняли, что крики теперь раздаются и из-за их спин, из города… Когда, где-то через час, Петр на дворе, сейчас ярко освещенном факелами, разбирался уже с замковыми слугами (там героев не нашлось, и народ отсиживался в своих каморках, которые были в основном на нижнем уровне помещений), пытаясь из быстрых расспросов понять, все ли орденцы были ими найдены, или кто-то спрятался или сбежал, от ворот, если глядеть на город, стало хорошо видно (крепость, разумеется, была на холме), что там в нескольких местах происходит движение групп людей (с факелами), а в трех-четырех местах занялись уже и пожары… Слуги, которым предъявили тела орденцев (разной степени целости, и было их даже меньше трех десятков), хоть и были в основном в ступоре, ожидая, что и их сейчас вот так же… того, все же смогли, трясясь от страха, опознать всех. Правда, из их невнятных рассказов выяснилось, что несколько человек, в основном – из хозяйственной части гарнизона замка, жили не в самом старом замке, а в городе, в отдельных башнях или рядом с ними, но туда уж никого не послали… Петр приказал выставить на стене возле ворот три факела в ряд (знак для Торгаша и его людей), слуг согнали пока под замок, и бойцы смогли отдохнуть.

Тройка Пимена осталась на стене в качестве дозорных, как не участвовавшие в схватке. Правда, лучники записали на свой счет еще парочку бойцов или работников Ордена, непонятно было, которые, выбежав из города к замку, попытались попасть внутрь, вызывая своих… А еще через пару часов, сперва окликнув их из темноты на русском, пришел и Торгаш. Целый, но с одним своим человеком, а не с двумя, как уходил… Его пустили, конечно, заодно тела орденцев подобрали. Торгаш рассказал поднятому Петру, что с Янссеном все, и даже показал со стены его пылающий дом. Отдельных пожаров к тому времени прибавилась еще парочка, а еще – в стороне порта шумели, и там явно шло что-то массовое. Ни Торгаш, ни Петр так и не додумались – что бы это могло быть, ничего такого они не планировали, и только позже стало известно, что народ из припортовых трущоб, поняв из расходящихся слухов (а удержать их в такой ненадежной среде не удалось), что сегодня «можно», решил под шумок свести старые счеты и поправить свое финансовое положение.

Как стало светать, пришло время для следующей части плана. Одного человека из крепости отправили к своим еще затемно, а второго – наоборот, когда окончательно рассвело, к ван Баарену. В записке было написано, что все получилось, и пусть бургомистр сперва использует тревожные вести, а к вечеру и к ним заглянет, в крепость… Пока бургомистр задумался, что и как он должен использовать, к нему прибежали новые посыльные, в этот раз от городской стражи. Оказалось, что прискакали с утра еще трое орденцев, один – даже рыцарь, в латах и накидке их, до первой караулки стражи с восточной стороны города, оставили записку, и не слезая с коней даже – ускакали снова, да все оглядывались, а сами грязные были, и вроде как из схватки, у одного рука завязана кровавой тряпкой, у второго – на одежде вроде копоти что-то, и гарью от них несло… Записку велели снести в замок, да только десятник их в бумажку ту глянул, не запечатана она была, ну, и вот…