4. Хашар. Беспощадная жестокость - стр. 12
– Что смешного?
– Как я упаду? Куда? – всё ещё продолжая улыбаться, спросила она. – Здесь везде камни.
– Ну да… Но знаешь, всякое бывает. Вдруг зверь испугает. Или что-то ещё, – он не закончил говорить, как она снова рассмеялась. – Ладно, хватит заливаться! Вдруг услышат. Серьёзно. Ты что принесла?
После этого они достали еду и вместе съели немного лепёшек. От остального Уйгулана отказалась. Кусок недоваренного мяса Богдану показался невероятно вкусным после почти вынужденного суточного голодания. Саха и Дари явно не подумали, что ему понадобится что-то более существенное, чем сухой хлеб и вода.
Сидеть на шкуре, прислонившись к камню, было тепло и приятно. Тем более, когда тебя обнимает самый дорогой человек. Уйгулана забыла о времени и болтала с Богданом обо всём, что приходило в голову.
– Почему луна круглая? Кто тебе сказал? Откуда ты знаешь? – спрашивала она.
– И земля круглая. Все планеты круглые.
– Ой, – она снова рассмеялась, прижавшись к его груди щекой, а потом отстранилась и пристально смотрела в лицо, как будто видела впервые. – Ну как же она круглая? Мы же сидим на земле. Она не круглая.
– Да, ты права. И не объяснишь сразу, – обескураженно согласился Богдан, понимая, что всего не расскажешь. – Ты же в степи видела край?
– Да, видела.
– Он же не прямой?
– Э-э… – на красивом лице на мгновение застыло удивление. – Не прямой. Немного такой, – Уйгулана показала руками полукруг.
– Ну вот видишь! Вот это и доказывает, что земля круглая! – обрадовался он.
– Нет, не круглая! Она из кусочков состоит.
– Ладно, ладно, из кусочков. Люди за ней уже давно наблюдают.
– Да, мама говорила, что её мама давно рассказывала, как с луны упал большой камень. Вся земля задрожала. А степь потом пол лета горела.
– Хм-м… Интересно. Легенды… В них есть что-то правдивое. Представляешь, люди до нас тысячи лет назад смотрели на луну, как мы сейчас. И говорили о ней.
– Да… А она тоже всех видит? – с любопытством спросила Уйгулана.
– Конечно. Каждый смотрит на неё из разных мест. Ты – отсюда. Твои родители – из стойбища, монголы – из долины. А есть люди ещё дальше. И они тоже смотрят на неё. А она одна всех сверху видит, – поддерживая игру воображения, рассказывал Богдан.
– Значит, она видела, как умерла мама моей мамы?
– Да. И не только она, но и её мама и ещё сотни мам до неё.
– Ой! – Уйгулана вдруг сжалась в комок и уткнулась лицом ему в грудь. – А когда мы умрём, она тоже будет всё видеть?
– Конечно. А как же иначе! И детей наших, и внуков. Как всех до нас.
– Я боюсь. Это страшно. Значит, она всё знает? Про нас и наших людей?
– Э-э… – теперь настала очередь Богдана задуматься. Но он решил идти в своих выдумках до конца. – Да, знает. Жаль, только не может рассказать. Представляешь, сколько она могла бы нам рассказать, если бы умела говорить!
– Она умеет. Улуг говорил, что Луна умеет говорить. Только люди забыли её язык. Не умеют спрашивать, – с неожиданной серьёзностью произнесла Уйгулана.
Они так и сидели, обнявшись, и не замечали, как солнце на небе постепенно приближалось к горизонту. Богдан был приятно удивлён любопытством и словоохотливостью Уйгуланы. Как будто она молчала целый год и только теперь смогла выговориться. Её искренние, наивные вопросы были просты и бесхитростны, как вода в горной реке. Они часто заставляли его задумываться, потому что требовали такого же простого и ясного ответа, но сформулировать его было нелегко.