365 дней - стр. 19
Я прервала его:
– Ты ведь не всерьез сейчас, да? Как я смогу тут спокойно сидеть? Что подумают мои родители? Ты не знаешь мою мать, она будет рыдать, когда узнает, что ее дочь похищена, и проведет остаток жизни в поисках. Ты понимаешь, что ты с ней сделаешь? Лучше сразу застрели меня, я не хочу чувствовать вину, если с ней что-то произойдет. Выпусти меня из комнаты – и я убегу, ты больше никогда меня не увидишь. Я не собираюсь становиться собственностью – твоей или чьей-либо еще.
Массимо приблизился ко мне, будто знал, что сейчас снова произойдет что-то неприятное. Он протянул руку и подал мне еще один конверт.
Держа его в руках, я раздумывала, открывать его или будет так же, как перед этим. Я внимательно посмотрела на лицо Блэка. Он смотрел на огонь, как будто ожидая моей реакции на то, что лежит внутри.
Я разорвала конверт и дрожащими руками достала снимки. «Что, черт возьми, происходит?» – подумала я. На фотографиях была моя семья: мама с папой и брат. Снято в обычных ситуациях, около дома, на обеде с друзьями, через окно спальни, пока они спали.
– Как это понимать?! – спросила я, полностью потерявшись и разозлившись.
– Это моя гарантия, что ты не сбежишь. Ты не будешь рисковать безопасностью и жизнью своей семьи. Я знаю, где они живут, как они живут, во сколько ложатся спать и что едят на завтрак. Я не собираюсь за тобой следить, потому что понимаю, что не смогу делать это в свое отсутствие, я не буду тебя брать в плен, запирать и связывать. Единственное, что я могу сделать, – это поставить тебе ультиматум: ты даешь мне год, и твоя семья будет в безопасности и под охраной.
Я сидела напротив него и думала о том, смогу ли я его убить. На столе между нами лежал пистолет, я хотела сделать все, чтобы защитить свою семью. Я схватила оружие и навела его на Блэка. Он был спокоен, но глаза его пылали гневом.
– Лаура, ты одновременно восхищаешь меня и бесишь. Отложи оружие, иначе ситуация перестанет быть смешной, и мне придется сделать тебе больно.
Когда он закончил говорить, я закрыла глаза и спустила курок. Ничего не произошло. Массимо бросился на меня, отнял оружие, схватив за плечо, стянул меня с кресла и бросил на диван, с которого встал. Он положил меня на живот и шнурком от одной из подушек связал мне руки. Закончив, он посадил, а скорее швырнул меня на мягкое сиденье.
– Сначала нужно снять предохранитель! Ты так хочешь разговаривать? Тебе удобно? Ты хочешь меня убить, думаешь, это так легко? Тебе кажется, что никто раньше не пробовал это сделать?
Когда он закончил орать, то провел руками по волосам, вздохнул и посмотрел на меня холодным безумным взглядом.
– Доменико! – рявкнул он.
В дверях появился молодой итальянец, будто он все время стоял снаружи, ожидая вызова.
– Проводи Лауру в ее комнату и не закрывай двери на ключ, – сказал он по-английски со своим британским акцентом, чтобы я поняла. Потом повернулся ко мне: – Я не буду тебя запирать, но рискнешь ли ты бежать?
Он поднял меня за шнурок, который Доменико взял из его рук; вся эта ситуация его совершенно не тронула. Блэк сунул пистолет за ремень брюк и вышел из комнаты, бросив на меня предостерегающий взгляд.
Молодой итальянец широким жестом пропустил меня вперед и пошел по коридору, держа в руках «поводок», переданный Массимо. Вскоре мы оказались в комнате, в которой я проснулась пару часов назад. Доменико развязал мне руки, кивнул и вышел, захлопнув дверь. Я подождала несколько секунд и схватилась за ручку – дверь не была заперта. Я была не до конца уверена, что хочу выйти. Я села на кровать, в голове стремительно проносились мысли. Он говорил серьезно? Целый год без семьи, друзей, Варшавы? При мысли об этом я залилась слезами. Мог ли он сделать что-то ужасное с моими близкими? Я не была уверена в его словах, но не хотела проверять, блеф ли это. Слезы текли по лицу. Я не знаю, сколько плакала, но в конце концов заснула от усталости.