№333, или Притворись, что любишь 2 - стр. 4
— Я хотела, чтобы ты отстал от моей Саши! — она сжимает руки в кулачки и напряженно ими трясет. Ее золотистые кудри подпрыгивают в такт резким движениям.
Тут уже мне впору хлопать ресницами.
— Что такого я ей сделал?
— Ты… ты… — Кира выставляет вперед указательный палец, — ты ее поцеловал!
«Ничего себе преступление!»
Невольно усмехаюсь:
— Так Новый год! Все целовались... И ты, кстати, тоже!
— Я целовала собственного мужа, а ты девушку, которая только-только развелась! Она вообще еще в себя не пришла, и потом… Может, они еще помирятся… Короче, держись от Александры подальше!
От последних слов громко закашливаюсь.
— Простыл, что ли? — хмуро интересуется Кира.
— Не простыл, просто малость обалдел… Кир, что за бред! Я думал, всё наоборот — ты меня с Сашей сводишь!
— Еще чего… — фыркает она.
И так пренебрежительно фыркает, что мне становится крайне неприятно. Интересно, что во мне не так, раз не достоин ее дорогой подружки? Я, между прочим, хоть куда! Высок, в меру упитан и хорошо воспитан.
— Ты приводила ее ко мне на день рождения! — выдаю ей контраргумент.
— Я просто хотела, чтобы она развеялась!
«Так я с удовольствием ей в этом помогу!» — хочу ответить, но вовремя сдерживаюсь.
Да, имею некую слабость к грустным девочкам. Нравятся они мне, хочется их приласкать, успокоить, подарить удовольствие, ну и, конечно, взять чуток себе. Ладно, про чуток я загнул — мне нужно много, очень много. И обычно мне весьма охотно это «очень много» дают.
Подруга Киры, Александра, сейчас как раз в том состоянии, когда ей просто необходим качественный секс. За руку тронь — уже вздрагивает. Так и хочется потрогать за более чувствительные места. По всему видно — недолюбленная, и поцелуй мне понравился. Кроме того, девчонка-то прехорошенькая. В ней всё так, как я люблю: стройная, даже хрупкая, а попка с сиськами в порядке. Я, собственно, еще до поцелуя решил — буду брать. А что, я парень холостой, мне можно. Да только как тут возьмешь, когда грустную деву охраняет кудрявый блондинистый дракон, очень языкастый, даром что мелкий.
— У вас слишком большая разница в возрасте. Тебе тридцать семь, Натан! — вдруг выдает мне она.
Ну уж это ни в какие ворота! Аргумент, нечего сказать. Да, мне тридцать семь… исполнилось позавчера. Но черт подери, я отлично выгляжу, мне в жизни столько не дашь. По-прежнему могу похвастаться пышной каштановой шевелюрой, ни одного седого волоса. Я слежу за собой: хожу в спортзал и вообще уважаю активный отдых. Таких, как я, тридцатисемилетних днем с огнем запаришься искать. К тому же чья бы корова мычала, Кире-то двадцать пять, зато ее муж — мой ровесник. Итого у них двенадцать лет разницы в возрасте. Если ей с такой разницей нормально, почему ее подруге должно быть плохо? Насколько мне известно, они тоже одногодки. Двойные стандарты налицо!
«Ты обалдела?!» — хочу на нее зарычать, но не делаю этого… Всё же жена друга, по умолчанию крайне уважаемый человек, да и с мужем ее ссориться себе дороже.
— Твоему благоверному, вообще-то, столько же! Ты это к чему?!
— Мой муж — случай особый! И вообще… не в возрасте дело! Ты… Ты жуткий бабник, Натан! Вот просто кошмарный! Мы не виделись два года, а у тебя новая девушка каждые две недели, то есть ровным счетом ничего не изменилось! Я тебе больше скажу — и не изменится!