30 вопросов, чтобы влюбиться - стр. 2
– Ну, ты же понимаешь, это уже не моя проблема, – Анжелика припечатывает меня взглядом к невидимой расстрельной стене. Прям Сталинский взгляд – аж холодок по коже. – Можешь отказаться. Тогда мы с Валей от души посмеемся.
Неужели и второй мой секрет раскрыт? Как она догадалась? Я же вроде шифруюсь неплохо. Все так очевидно?
Сердце – в пятки, душа – в небо. Раз, два, три, четыре, пять… Вдох-выдох.
Ладно, хотя бы мозги на месте. Моя черепушка выдержит. Позора надо избежать любой ценой. Перед Ксюней и ее братом не так стремно, как перед Валей. Была не была.
И я соглашаюсь на сделку.
Глава 1.
После третьего урока я бегу в столовую со всех ног, чтобы занять очередь. Большая перемена – полшколы стягивается поесть. В этот раз мне везет. Кабинет литературы на первом этаже, неподалеку. Я быстро прибегаю и становлюсь всего лишь пятой. Даже беспокоюсь, успеют ли подтянуться Анжелика, Валентин и другие, а то придется пропускать.
Но очередь ползет медленно. Три первые девчонки долго думают, что выбрать из комплексных обедов. И у меня появляется время пораскинуть мозгами.
В Ликином списке целых тридцать вопросов. Она дала мне всего месяц.
Господи, зачем ей знать, какой у него размер обуви? Серьезно? Она ему кроссовки собралась дарить в качестве подката? Ладно, допустим, это я смогу раздобыть.
Но как узнать, кто его первая любовь? Была ли она вообще? Ксюня тоже может о таком не знать. Откровенничать со мной кто-то из них вряд ли будет.
Однако больше всего добивают последние вопросы, которые Коростылева задала о себе любимой: знает ли ее Бархатов, что о ней думает.
Как об этом всем спросить невзначай? Она совсем поехавшая?
Вздохнув тяжело, я пробегаюсь по вопросам снова. Лика прислала их гугловским файлом. Видимо, прямо туда мне и вписывать ответы.
Взбрендило же ей…
Неужели такой, как она вообще нужно добиваться парня? Мне казалось, стоит Анжелике лишь подмигнуть, и любой к ней сам подскочит, сразу с букетом и валентинкой.
Бархатов, видите ли, ее намеков не понимает. Он слепой разве? Красоту-то мог бы и разглядеть. Он меня уже бесит, потому что приходится из-за его невнимательности теперь что-то выдумывать, как-то действовать, сближаться с Ксюней против своей воли и ее.
Аркгх!
Хочется перебить здесь посуду и повыкидывать салаты из пиал. Как вспомню, что Анжелика меня видела с отвалившимся силиконом, так сразу краснею по самое темечко. Не думала, что выражение «сгорать от стыда» настолько буквальное. Я прям чувствую эти ожоги изнутри и снаружи. И мне даже поделиться не с кем.
Еще солнце из огромных окон столовой меня дожаривает. Оно легко отсвечивает от всех металлических поверхностей: витрины, столов, стульев, которыми помещение заполнено. И от глянцевых стен, выкрашенных в небесно-голубой. И даже от стекол картинок с натюрмортами. И все эти лучи бьют в меня.
Анжелика с Валентином подходят ровно в тот момент, когда я приближаюсь к кассе. За ними скачут Еловская Вера и Кузьмин Вова. Все уже с подносами. А я только теперь понимаю, что не взяла ничего, кроме приборов. Хватаю первый попавшийся салат с лавки. В очереди раздаются недовольные возгласы.
– Я им занимала, – спешу оправдаться.
Несколько человек цокают, но я не реагирую больше.
– Спасибо, – Валентин подтягивает уголки рта наверх, вставая за мной в очередь к кассе, и это все окупает. Ради этой сжатой улыбки я готова хоть все очереди в городе отстоять, лишь бы он всегда следовал за мной.