2039 - стр. 34

Он возразил с тем же негодованием:

– До поры до времени!

– Пока не совершим чего-то противозаконного? – уточнил я. – Я вот уверен, что для меня что есть этот тоталитарный контроль, что нет вовсе. Мне и раньше не нравилось, когда в социальных сетях кто-то прятался под ником, а вместо своего фото выставлял на аватару кошечку или попугайчика. Это вообще гадко!.. Я таких изначально не принимал во френды и, когда запретили выходить в сеть анонимно, только одобрил этот «драконовский и бесчеловечный запрет». Нефиг срать под никами, а при встрече улыбаться и говорить комплименты!

Дверь распахнулась, в кабинет вошла Диана с подносом в обеих руках, светски улыбнулась.

Краснокутский вскочил, поклонился и стоял, пока она переставляла на стол чашки и большую расписную под старину тарелку со сдобным печеньем, рекомендованным Всемирной Ассоциацией Диетологов.

– Приятного аппетита, – почти пропела Диана таким милым голосом, что в моем мохнатом сердце закопошилось нечто древнее и хтоническое, таинственно улыбнулась гостю и скромно вышла, не двигая ягодицами и как бы по-тургеневски стараясь не привлекать к себе внимания.

Краснокутский опустился в кресло, сразу сказал строго:

– Сейчас другое дело. Люди боятся раскрывать личные данные.

Я взял свою чашку, настоящей старинной работы, а не под старину, он должен оценить, что не рвусь в будущее, бездумно уничтожая все старое на пути, хотя на самом деле мне вся старина пофиг, прошлое не изменить, а вот будущее будет таким, каким сделаем, что здорово, но в то же время и тревожно, не такие уж мы и великие мастера.

– Почему я не боюсь? – спросил я. – Может быть, из-за такого пустяка, что не ворую, не убиваю, не насилую?.. И даже не подличаю под множеством ников?

Он задержал чашку в ладонях, словно оценивая встроенными в коже сенсорами ее подлинность.

– Наше правительство, – сказал он, повышая голос, – кровно заинтересовано, чтобы все было под его контролем! А это противоречит нравственным законам…

– Любое заинтересовано, – напомнил я.

– На Западе общественность не позволяет…

Он сделал наконец первый глоток, сенсоры явно сказали ему, что чашке в самом деле полтора века, приятно, жаль только, такие мелочи не повлияют на его позицию, разве что их наберется вагон и маленькая тележка.

Я развел руками.

– Но как резко забуксовал Запад из-за этого «не позвалям!». Даже Иран обогнал в высоких технологиях, кто бы мог подумать?.. Нужно вовремя менять коней демократии на автократичных. Это всего лишь метод повышения скорости на финишной прямой, все оправданно…

– Финишной прямой к чему? – уточнил он. – Кстати, хороший кофе. Марка «Эда Медера»?

– Она самая, – подтвердил я. – Старая фирма с хорошей устоявшейся репутацией.

Он сделал глоток, прислушался к ощущениям, но произнес все тем же напористо-наступательным тоном:

– Общественность, чье мнение выражаем, уже не просто встревожена, а разъярена!.. И готова к действиям. Кое-где уже произошли нежелательные эксцессы…

Я пробормотал:

– Намекаете на захват власти на Урале?.. Это уже не просто эксцесс, а уголовно наказуемое вообще-то…

– Цветочки, – сообщил он зловещим тоном. – Вот-вот такое по всей стране!.. А всю не накажешь. Потому нужно срочно менять курс, чтобы простой народ, которому мы служим, успокоился. Иначе рухнем в кровавое средневековье! Разве вы этого хотите?