1972. Возвращение - стр. 19
Я снова достал из кармана голубую бумажку и прочитал свою фамилию, номер дома, корпус и номер квартиры. Вот не верится, да и все тут! Квартира в высотке на Котельнической набережной в мое время стоит… сколько? Да хрен знает – сколько. Помню цифру в полтора ляма зеленых. Помню и больше. Сколько может стоить квартира в четыре комнаты площадью более ста квадратных метров?
Бумажку сложил вчетверо и положил в новенький, пахнущий краской паспорт. Не стали заморачиваться, искать мой прежний паспорт, оставшийся где-то в недрах разрешительной системы – просто выписали новый и проставили в него штамп новой прописки. Легко и просто!
Ну а чего – «тоталитарное государство»! Приказал царь – и забегали муравьишки, принесли все, что он потребовал. Попробовали бы такое сделать где-нибудь в США! Дни ушли бы на передачу приказа и его исполнение, да и то – в лучшем случае дни. А то и недели. Это пристрелить известного русского писателя, светоча литературы – быстро и легко, а документ сварганить – это трудно.
Глядя на меня, достала паспорт и Ольга, раскрыла, зачем-то понюхала, с улыбкой шепнула:
– Хорошо пахнет!
– Родиной? – тоже улыбнулся я.
– И… родиной тоже – хихикнула Ольга – Люблю запах типографской краски, с детства люблю! Может я стала журналисткой именно потому, что мне нравится запах свежих газет! Вот!
– Маньячка! – ухмыльнулся я – Наркоманка!
– Да! – злобно оскалилась Ольга – Щас как вцеплюся в одно место! Ух, попляшете тогда! Знаете, что мешает плохому танцору?!
– Вот щас обидно было! – пригорюнился я – Что, я плохо танцевал в клубе? Да на нас все смотрели, а бабы визжали так, что чуть из трусов не выпрыгивали!
– На меня они смотрели! – мстительно завершила Ольга – На грудь мою! То бишь на сиськи! А вы…
– Слушай, прекрати меня называть на вы, а?! Меня это просто бесит! После того, что мы пережили… да и на вид мы одногодки!
– Врете! Эээ… врешь! Я моложе выгляжу! Мне никто больше девятнадцати лет не дает!
Я посмотрел на Ольгу «чужим» взглядом, поднял брови:
– Хмм… ну… соглашусь. Больше девятнадцати лет тебе не дашь.
– Прощен! – махнула рукой Ольга и выглянула в окно, отодвинув занавеску – Ух ты! Здоровая какая махина! Что, уже приехали?
– Похоже, что приехали… – задумчиво сказал я, убирая паспорт в карман.
Ольге тоже выдали новехонький паспорт, и самое что интересное – паспорт гражданки СССР, росчерком пера вернув ей родное гражданство (тоже преимущество «тоталитарного» государства). И прописку сделали – теперь она была прописана в моей… бывшей моей однокомнатной квартире у метро Динамо. Кстати, я как провинциал все время хочу назвать «метро Динамовская», вот хочу, и все тут! Никак не могу привыкнуть, что это «метро Динамо»!
Пора привыкать. Я ведь теперь «маасквич»! Хе хе хе… А лет через десять сделаюсь «коренной маасквич»! А может и раньше. Тут ведь как: коренной москвич, он никогда не носит в руках ничего кроме нотной папки или портфеля, а еще – он не стоит на эксклаторе, а обязательно бежит по нему вниз, ибо экономит каждую секунду своего делового времени. Только «понаехавшие» шастают с огромными баулами, пахнущими колбасой, и стоят на эскалаторе, дожидаясь, когда мимо пробежит «коренной москвич». Так их и вычисляют.
Впрочем, сейчас это еще не очень заметно. Москва еще полна настоящими коренными москвичами, которые вскорости окажутся где-нибудь в Мытищах, сбежав от наплыва «коренных» москвичей, понаехавших в Нерезиновую в лихие 90-е. Эта Москва еще ТА Москва, столица моей Родины, Советского Союза. Той Родины, о которой тоскуют все, мечтающие услышать хруст советской булки.