1972. СОЮЗ нерушимый - стр. 30
Панкин сел на место, а я едва не помотал головой – вот же черт! Это надо же было умудриться так глобально пройтись по теме! Да еще и хайпу добавил – попробуй сейчас, покритикуй коллег-фантастов, греха не оберешься! Кого критиковать-то?! Стругацких? Ефремова? Нынешних Стругацких критиковать не за что. Работают, пишут хорошие книги. Кстати…опа! А не они ли сидят вон там, справа, в первом ряду? А возле них кто? Знакомое лицо…черт! Да это же Ефремов! Вот это да! Стоп…а это кто там сидит, скромно так, во втором ряду? Черт подери, это же Высоцкий! Он-то тут какого черта делает? И откуда взялся? Может приехал к кому-нибудь из переделкинских знакомых? Услышал о предстоящей встрече и пришел?
Все эти мысли проскочили у меня в голове за считанные мгновения. Затем я на время выбросил таковые размышления из мозга, и включился в работу. Да, именно в работу – разве это не работа, отвечать на вопросы? Да еще так, чтобы потом не было мучительно стыдно?
– Начну с государства – сказал я медленно, обдумывая слова – Никому, наверное, не живется в нашей стране так хорошо, как творческой интеллигенции, а конкретно – писателям. Вот только один пример – дом, в котором мы сейчас сидим, построен именно для того, чтобы писатели здесь отдыхали, работали, творили! И замечу – за государственный счет отдыхали! Где, в какой стране такое возможно?! Где писателей буквально носят на руках, осыпая деньгами и званиями? Да нам, советским писателям завидует весь мир! Как я могу быть недоволен этим государством? Которое дало мне все, о чем я только могу мечтать! В том числе – жизнь. Да, я родился и вырос в этом государстве, оно защитило меня от врага, который хотел нас поработить. Как, ну как я могу быть неблагодарной скотиной, и говорить, что мне тут плохо живется? Никаких претензий к государству у меня нет и быть не может. Оно делает все, чтобы я плодотворно трудился, поддерживает меня, ценит меня. А ведь человеку кроме денег нужно еще и понимание, что его ценят, что труд его замечен! Разве не так?
Я сделал паузу, обвел взглядом зал:
– Что касается моих коллег…(пауза, и ощущение – у большинства слушателей даже уши встали торчком, как у овчарки пограничника) – вот здесь сидят лучшие из лучших советских фантастов, Стругацкие и Ефремов. Я воспитывался на книгах Ивана Ефремова. Если бы не он – возможно, я бы и не стал фантастом. Его рассказы, его повести – это совершенство, к которому должен стремиться любой писатель. Братья Стругацкие…
Снова пауза, снова настороженность зала.
– Стругацкие – это уже классика. Стругацкие при жизни вошли в когорту тех, на кого будут молиться читатели, и творчество которых будут исследовать. Они как Пушкин – наше все! (Зал захлопал, засмеялся). Я не всегда с ними согласен, не все в их творчестве мне нравится – в отличие от того же Ефремова, к которому у меня вообще нет никаких претензий – он столп! Он фундамент нашей фантастики! Колонна из метеоритного железа, подпирающая свод фантастической литературы! Иван Антонович, пожалуйста, покажитесь народу, пусть посмотрят!
Ефремов неловко, грузно поднялся, румяный – то ли ему было неудобно принимать мои такие славословия, то ли ему было приятно это все услышать. А может и все сразу, вместе. Но он встал, поклонился и снова сел на место, и похоже, что он был доволен. Ну почему бы и нет? Разве не приятно человеку услышать, что он Настоящий Писатель!