1941. На главном направлении - стр. 75

Командующим армиями, до которых директива дошла, не позавидуешь: им пришлось разгадывать этот ребус – как подготовить войска к отражению внезапного нападения врага и при этом не спровоцировать немцев. В штабы округов пошел вал недоуменных запросов. Маршал Малиновский вспоминал: «На уточняющий вопрос, можно ли открывать огонь, если противник вторгнется на нашу территорию, следовал ответ: на провокацию не поддаваться и огня не открывать!»[148]. Боязнь обвинений в провоцировании немцев не только сковывало инициативу командующих по повышению готовности войск к отражению нападения противника, но порой приводило к противоположному результату. Так, в директиве штаба ПрибОВО 8-й и 11-й армиям прикрытия было указано: «В течение ночи на 22 июня скрыто занять оборону основной полосы <…>. Боевые патроны и снаряды не выдавать. <…> В случае провокационных действий немцев огня не открывать»[149].

Но даже такую противоречивую директиву армии получить сразу не смогли. Командующие 3-й и 4-й армиями ЗапОВО успели отдать командирам соединений только некоторые предварительные распоряжения. В штабе 10-й армии директива была получена уже после начала военных действий[150]. Уже война началась, а командующий 3-й армией все ещё ждал указаний «сверху». Он доложил в штаб фронта: «Авиация противника бомбит Гродно, жду распоряжений генерала Павлова <…> артиллерийско-пулеметная стрельба со стороны немцев <…> жду указаний»[151].

Примерно с 2-х часов ночи 22 июня на территории округа начался массовый выход из строя линий проводной связи. Это начала действовать вражеская агентура из местных противников советской власти, и его диверсионные группы, заранее заброшенные в приграничную зону. Была в значительной степени нарушена проводная связь в звене армия – корпус – дивизия. В 4-й армии практически была выведена из строя связь штаба армии с войсками и округом, исправной осталась только линия на Пинск. Связисты обнаружили, что на магистральной линии связи с Минском в двух местах – в Запрудах и Жабинке – были вырезаны участки проводов. Принятыми мерами примерно через час связь со штабом округа была восстановлена. Однако это не насторожило армейское командование.

В литературе иногда можно встретить утверждение, что данные о массовом применении немцами в самом начале войны диверсионных отрядов и групп, личный состав которых был одет в советскую форму и использовал нашу технику и вооружение, сильно преувеличены. Применение противником таких групп подтверждается многочисленными и документально установленными фактами. Приведу выдержки из приказа 800-го полка «Бранденбург», который в немецких документах в целях скрытности именовался учебным, а его подразделения – «охранными». Танковой группе вермахта придавались не менее одной роты этого полка в составе: офицеров – 2, унтер-офицеров и рядовых – 220.

В приказе о боевом использовании рот подробно расписаны порядок подчинения, взаимодействия с передовыми частями, взаимного опознавания и взаимопомощи, опознавательных знаках и т. п. В частности, в нем сказано: