19 ноября 1942. Сталинград от наших и ненаших - стр. 15

В Маутхаузене, по неполным подсчетам, было замучено 122 767 человек. На первом месте среди убитых – советские военнопленные и гражданское население – 32 180 человек. Среди погибших лица десятков других национальностей – 1500 немецких и 235 австрийских антифашистов.

Когда палачей привлекли к ответственности, после войны в Западной Германии нашлись люди, пытавшиеся доказать, что этих зверей «втянул» в убийства Гитлер, а население будто бы не знало об ужасах концлагерей. Бывший заключенный В. Клинг 4 апреля 1947 года писал сестре оберштурмфюрера СС Э. Фровайна, которая утверждала, что уж ее-то обожаемый брат не виноват. «Ваше письмо, – заметил Клинг, – вскрывает всю нашу немецкую трагедию, трагедию прошлого и настоящего. Говоря «нашу» трагедию, я хочу, чтобы Вы заключили из этого, что я не отделяю себя от Германии, по крайней мере от немцев». Клинг категорически заявил: «Кто надевал эсэсовский мундир, тот записывался в преступники… я знаю, что говорю: здесь нет исключений из правила».

Рассказав только о ничтожной части зверств, свидетелем которых он был сам, Клинг писал: «Девяносто тысяч из ста тысяч непосредственных убийц… несомненно, были хорошими мужьями, братьями, сыновьями и нежными отцами. Так, в Заксенхаузене был раппортфюрер, которого называли «железный Густав». Это был кровожадный волк в человеческом обличье. Я однажды увидел его плачущим перед лагерным врачом. Заболел его ребенок. Цирайс, комендант Маутхаузена, изобретатель первой душегубки, который подарил сыну ко дню его 14-летия несколько заключенных в качестве мишени для стрельбы и который, чтобы внести разнообразие в наскучившие массовые убийства, собственноручно раскалывал людям головы топором и давал их рвать на куски своим собакам, – господин штандартенфюрер Цирайс считался в частной жизни (я это установил позднее лично) любящим семьянином и страстным садоводом-любителем. Непосредственно после нашего освобождения я имел возможность наблюдать добрую сотню этих «железных», для которых ежедневные массовые убийства были наскучившим делом. Вышло так, как я и думал в течение двенадцати лет, и даже еще более постыдно: они представляли собой кучу мерзко визжащих, отрицающих все субъектов…

Кто кого, черт возьми, вел или совращал? Фюрер, черт или некий бог? Правда ли, что «вовне» никто не знал об этих преступлениях внутри и за стенами лагерей? Непритязательная правда состоит в том, что миллионы немцев, отцы и матери, сыновья и сестры, не видели ничего преступного в этих преступлениях. Миллионы других совершенно ясно понимали это, но делали вид, что ничего не знают, и это чудо им удавалось».

А. Шпеера с достаточными основаниями часто называли «человеком номер два» нацистской Германии. Придворный архитектор Гитлера, вращавшийся в интимном кругу фюрера, он с начала 1942 года до конца войны был министром вооружения. Неоспоримый талант Шпеера-организатора продлил сопротивление «третьего рейха», он проявил невероятную распорядительность, налаживая военное производство, корректируя близорукие решения Гитлера. Деятельность Шпеера, широко применявшего рабский труд, по достоинству оценил международный военный трибунал в Нюрнберге в 1946 году, приговорив его к 20 годам тюремного заключения. В 1966 году он вышел из тюрьмы Шпандау, а в 1969 году выпустил мемуары.