1812. Фатальный марш на Москву - стр. 37
Вполне предсказуемо, в 1806 г. в Австрии после учиненного над ней Наполеоном разгрома всколыхнулась целая волна национальных чувств, выразившаяся в форме писем и памфлетов, призывавших к германскому единению против французов. Естественное стремление австрийцев отомстить за унизительное поражение и возвратить потерянные земли, сильнейшим образом поддерживалось обозленными имперскими графами и рыцарями, подвергшимися медиатизации, североитальянскими и в особенности пьемонтскими вельможами, лишившимися своих владений, а также немецкими патриотами с территории Рейнского Союза, которые укрылись в Австрии и, как произошло во многих случаях, поступили на службу в австрийскую армию. В январе 1808 г. император Франц сочетался браком в третий раз. Его невеста, Мария-Людовика Габсбург, являлась дочерью капитан-генерала Ломбардии, выброшенного оттуда Наполеоном, но на том причины ненависти к французам для нее не ограничивались.
Новое правительство под руководством графа Филиппа Штадиона, назначенного Францем на должность в 1808 г., приступило к приготовлениям к противоборству с Францией, давая старт среди прочего созыву национального ополчения, или ландвера (Landwehr). Война-месть, как четко определял ее суть граф Штадион, должна была стать национальным германским предприятием, имевшим целью раз и навсегда положить конец влиянию Франции на Центральную Европу – изгнать ее оттуда прочь. В то время как императрица Мария-Людовика и дама по имени Каролина Пихлер, поэтесса и проповедница здорового образа жизни, заново привносили в жизнь страны традиционное национальное германское платье, или Tracht, историк Иоганнес фон Мюллер, публицист Фридрих фон Генц и другие занимались обоснованием антифранцузской позиции с помощью фактов.
Они изрядно употребили в пользу своих проповедей борьбу испанского народа против засилья иноземцев (как понималась ими партизанская война в Испании), видя в ней пример для подражания немцам. Авторов всех мастей по одному и скопом вызывали в полицейскую штаб-квартиру, где обращались с просьбами обратить их перья на службу национальному делу, а издателей периодики, под страхом закрытия их заведений, наставляли в отношении целесообразности публикации патриотических поэм и статьей. Без всякой на то стимуляции поэт и драматург Генрих фон Кляйст обнародовал драму «Die Hermannschlacht» («Битва Арминия»)[15] – горячий призыв к немцам, а равно и к австрийцам подняться на борьбу с французами и покарать всех пронаполеоновских «предателей»{52}.
В апреле 1809 г., сочтя Наполеона глубоко увязшим в делах в Испании, Австрия вторглась в Баварию и начала войну за «освобождение» Германии. «Мы сражаемся, чтобы добиться независимости австрийской монархии, вернуть Германии независимость и национальную честь, кои ей принадлежат», – заявлял Штадион в опубликованном им манифесте. Главнокомандующий, эрцгерцог Карл, выпустил прокламацию, написанную Фридрихом Шлегелем, где упиралось на общегерманскую сущность войны, которая подавалась как благоприятная возможность для воздаяния и возрождения нации{53}.
Призыв был услышан. Прусский офицер, Фридрих Карл де Катт, с отрядом сторонников и единомышленников попытался захватить Магдебург, но потерпел неудачу и оказался вынужден искать спасения на территории австрийской Богемии. Полковник Дорнберг, происходивший из гессенских земель и служивший в королевской гвардии Жерома, начал плести сети заговора со Штейном, Гнейзенау и Шарнхорстом, намереваясь захватить короля Жерома и призвать население к оружию. На деле же ему удалось собрать только где-то между шестью и восемью сотнями человек, каковой отряд был быстро разгромлен. Случившееся стало скверной новостью для майора Шилля, прусского офицера, отличившегося в 1806–1807 гг. при обороне Кольберга. 28 апреля 1809 г. он вместе со своим гусарским полком выступил из Берлина, сообщив солдатам о плане вторгнуться в Вестфалию и изгнать французов из Германии. Он собирался соединиться с Дорнбергом, который, как ожидалось, к тому времени возьмет в плен Жерома, но очутился перед лицом превосходящих сил неприятеля и вынужденно отступил к балтийскому берегу, где закрепился в надежде на поддержку британцев с моря. Однако помощь не пришла, а Шилль погиб в перестрелке 31 мая.