1793. История одного убийства - стр. 10

Винге задумался. Наверняка ищет способ побыстрее избавиться от назойливого могильщика.

– Ну что ж… и нам будет удобнее, если мы дадим ему имя. Ваши предложения, Жан Мишель?

Кардель не ожидал вопроса и промолчал, собираясь с мыслями.

Могильщик осторожно прокашлялся.

– По обычаю… может, дадим имя короля?

– Густав? – Кардель словно выплюнул имя. – Ну нет. Этот бедолага и так настрадался.

– Тогда кто-то из ваших Карлов? Двенадцать штук, на выбор. На вашем языке карл означает мужчина, если не ошибаюсь. Любому мужику подойдет.

– Карл? – Винге повернулся к Карделю.

– Карл?

Близость смерти гальванизировала память. Безжизненное тело Юхана Йельма, погибшего друга…

– Да, – сказал Кардель. – Карл. Карл Юхан.

Швальбе осклабился, показав почерневшие остатки зубов.

– Хорошо! С этим пожелаю господам удачной ночи. Может, узнаете что… Господин Винге, господин…

– Кардель.

Швальбе кивнул, пошел к выходу, бросил через плечо:

– …и господин Карл Юхан. – И удалился, всхрюкивая от смеха и вполголоса повторяя: «Господин Карл Юхан, надо же… Карл Юхан, господи ты боже мой».

Винге и Кардель остались одни.

Винге откинул покрывало. Открылся обрубок ноги, не больше чем две ладони от паха. Он внимательно изучил его и повернулся к Карделю:

– Подойдите поближе. Расскажите, что видите.

Кардель поежился. Почему-то зрелище показалось ему очень страшным. Даже трудно поверить, что такой обрубок может принадлежать человеческому существу. Он отвернулся.

– А что я вижу? Нога отрезана… что о ней скажешь?

Винге молча кивнул. В этом молчании было что-то, от чего Кардель почувствовал себя дураком, и это его разозлило. Да что ж это за ночь такая, кончится она когда-нибудь или нет?

– Насколько я понимаю, у Жана Мишеля тоже не хватает одной руки, – сказал Винге, по-прежнему пристально глядя ему в глаза.

Вот это да! А Кардель-то всегда считал, что ему удается скрывать свою инвалидность. Потратил на упражнения больше часов, чем сам мог сосчитать. Со стороны искусно выточенная из светлого бука кисть почти не отличается от живой. К тому же он научился ловко прятать ее за бедром. Если не махать руками, никто не замечает, что у него нет руки, а уж ночью – и подавно.

Он неохотно кивнул – что ж отрицать, если тот заметил. Да, одной руки не хватает.

– Примите мои соболезнования.

Кардель насмешливо фыркнул:

– Я сюда не за соболезнованиями пришел, а за потерянным кошелем с деньгами.

– Судя по тому отвращению, с каким вы произнесли имя славного короля Густава, рука потеряна на войне?

Кардель мрачно кивнул. Он никак не мог понять, говорит ли Винге серьезно, или издевается.

– Я к тому, что ваши знания касательно ампутаций куда богаче моих. Не будете ли вы так добры посмотреть еще раз, поближе?

На этот раз Кардель посмотрел внимательнее. Служанки обмыли тело довольно небрежно, кое-где остались налипшие грязь и тина. Он поднял голову – ответ казался ему очевидным.

– Это не свежая рана. Зажившая.

– Вот именно. – Винге одобрительно кивнул. – Зажившая. Когда мы видим тело в таком состоянии, надо решать вопрос: явились ли эти повреждения причиной смерти, либо преступник решил расчленить труп, чтобы легче от него избавиться. Но… я не удивлюсь, если мы найдем все четыре культи.

Они взялись за концы тонкого покрывала, по знаку Винге подняли, свернули пополам и положили ткань на пол. В нос ударил тяжелый, сладковатый трупный запах. Винге закрыл нос платком, Кардель удовлетворился рукавом рубахи.