13 демон Асмодея. Том 4 - стр. 25
– Жарко стало, вот и разделся, – ответил я, закатив глаза.
– А, ну так тоже бывает. Вчера-то какая духотища была. Темень, всё сверкало, а дождя так и не было, – он поёжился. – Страсти, в общем, происходили. Но жарко да, и душно.
И Егорыч пошёл на кухню, то ли еду нам готовую опять принёс, то ли Насте с завтраком помочь решил. Я же направился в душ.
Уже через сорок минут, после плотного завтрака, мы ехали с Настей на работу, и настроение у меня было вполне приличное, несмотря на то, что сейчас предстояло снова садиться на приём.
Непонятки начались в тот самый момент, когда я вошёл на половину амбулатории из стационара. Там я выяснил, что всё в порядке и ночная смена прошла на редкость спокойно. Наверное, и правда грибов в лесу было о-о-о-чень много.
Как только я вошёл в коридор амбулатории, то увидел, как сидящие перед кабинетом бабульки внезапно резво повскакали со скамеек и дружно ломанулись к выходу.
– Внезапно, – прошептал я, почесав висок.
И тут мимо меня пробежала Лариса, которая сейчас работала в процедурном кабинете.
– Если меня будут спрашивать, я умерла! – крикнула она мне на ходу. Я удивлённо проводил её настороженным взглядом.
– Простите меня, Денис Викторович, но это выше моих сил. Вообще, в клинике вспышка бубонной чумы, и только вы остались незаражённым, – мимо меня быстрым шагом прошла Оксана.
– А как же приём? – спросил я у своей медсестры.
– Сегодня будет катастрофически мало народу, Денис Викторович, вы обязательно справитесь, – она посмотрела на меня сочувствующим взглядом и прошмыгнула на территорию стационара.
И тут из кабинета педиатра выскочила Настя со своей медсестрой Ниной и скрылись за перегородкой, заявив, что только что у них был пациент с туберкулёзом, с открытой формой, и кварцевание просто необходимо.
– Что происходит? – спросил я вслух, но, не получив ответа, вошёл в свой кабинет.
Посмотрев на почти стерильный стол, на котором лежала всего одна карточка, я пожал плечами и сел. Подожду пятнадцать минут. Если пациентов не будет, свалю домой. Позанимаюсь уже и, может быть, со шкатулкой разберусь, точнее, с её содержимым.
Моим планам не суждено было сбыться, потому что буквально через минуту в кабинет зашла пациентка. Высокая моложавая женщина. Явно привлекательная в молодости и до сих пор не потерявшая окончательно следы былой красоты. Причёска, одежда, всё, в общем-то, на уровне, и уровень этот далёк от Аввакумово. Женщина кое-как добралась до стула, держась за стенку. Я недоумённо смотрел на то, как она падает на стул передо мной. Что это с ней?
– Вам плохо? – спросил я, невольно хмурясь и косясь на значок. Значок был инертным и не подавал признаков жизни, значит, ничего серьёзного у женщины нет.
– Я умираю! У меня высокое давление – сто тридцать на восемьдесят, кружится голова, и ком в горле стоит. И такая слабость, что ноги подкашиваются. У меня так гудит в голове, что я не могу твёрдо ходить. Ах. Я умираю! – и она поднесла руку ко лбу, прикрыв глаза.
– Эм, – протянул я и снова покосился на значок. Ничего. Никаких реакций. Я снова внимательно оглядел сидевшую передо мной женщину. Её причёска представляла собой что-то очень сложное, а туфли на высоченных каблуках заставляли меня глупо моргать, глядя на это чудо. Если ей действительно так плохо, что она на ногах не стоит, то зачем такие туфли?