1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода - стр. 17

В настоящее время факты, похоже, берут верх. В современном иллюстрированном каталоге памятников Городецкого района читаем: «Точная дата основания Городца неизвестна. Первое достоверное упоминание о нем в русских летописях относится к 1171 г. Исследования ряда современных историков (Т. В. Гусевой, А. А. Кузнецова, В. А. Кучкина, Б. М. Пудалова) позволили сделать вывод о том, что Городец (вариант названия – Городец на Волге) был основан между 1164 и 1171 гг. после успешного похода владимирского князя Андрея Боголюбского против Волжской Булгарии (именно это обеспечило необходимое количество пленников для крупных объемов земляных работ по строительству укреплений города)».

Основание Городца, как представляется, следует относить не к 1150-м, а к 1160-м годам. Поэтому историю его основания перенесем в следующую главу. При этом нет никаких сомнений, что именно Городец является самым древним русским городом Нижегородской области.

Поход 1152 года булгар на Ярославль так и остался без ответа со стороны Юрия Долгорукого. Многочисленные летописные свидетельства о его градостроительной деятельности не говорят о городах восточнее реки Нерли. Очевидно, что Юрий, воевавший то с Черниговом, то с Новгородом, то с Киевом, был просто не в состоянии вести борьбу еще и на востоке с сильной Булгарской державой. Положение изменится, когда Андрей Боголюбский вынужденно откажется в начале своего правления от широких южнорусских планов отца.

Летом 1154 года произошло во многом уникальное событие. Княживший в Вышгороде, поблизости от Киева, Андрей Боголюбский со свитой, домочадцами, духовником и ближайшей дружиной отправился на север. Отъезду, похоже, предшествовало драматическое объяснение с отцом – Юрием Долгоруким. В обозе отъезжавшего князя находилось, по одной из версий, то, что станет национальным и духовным символом Владимиро-Суздальской и Московской Руси – написанная в Византии великолепная икона Божьей Матери, которую вскоре назовут «Владимирской». Что вдруг заставило старшего Юрьевича вопреки воле отца отправиться в суздальские пределы?

Свой ответ предлагал самый знаменитый историк XIX века (тогда более знаменитый, чем Соловьев или Ключевский), друг Пушкина Михаил Петрович Погодин: «Ему надоели, кажется, эти нескончаемые, бесплодные войны за Киев; он посчитал, что его отцу, уже семидесятилетнему, недолго оставалось жить на свете, а после этой близкой смерти Киев ему достаться никак не мог при таком множестве соискателей, из которых иные имели и права гораздо больше… Борьба с ними со всеми, вместе или поодиночке, притом без права, не предвещала верного успеха, а трудов множество; в Суздальском же княжестве ожидало его владение обширное, почти бесспорное; он родился там или, по крайней мере, провел лучшие годы жизни, привык к земле, людям и обычаям».

Как бы то ни было, Андрей Боголюбский принял решение, прецедентов которому не находим в летописях. Он покидает отца – великого князя в момент его триумфа и уходит в «Суждальскую землю», отказываясь от своей доли в «Русской земле», в Киеве…

Прибыв на север, Андрей Юрьевич не стал претендовать на главные города и занял Владимир-на-Клязьме. Неизвестно, чем завершился бы конфликт отца и сына, но Юрий Владимирович скоропостижно скончался. Соловьев так описывает случившееся: «10 мая 1157 года Юрий пировал у осменика Петрилы, в ночь занемог и через пять дней умер. В день похорон (16-го мая) наделалось много зла, говорит летописец: разграбили двор Юрьев Красный и другой его двор за Днепром, который он сам звал “раем”, также двор Василька – сына его – в городе; перебили суздальцев по городам и селам, имение их разграбили: эти действия киевлян служат ясным знаком нерасположения их к Юрию и его суздальской дружине, которую он привел с севера».