1001 вопрос про ЭТО - стр. 48

Составил для себя четкую систему действий, план устройства личной жизни.

Как действовал Сергей Сергеевич?

Он знакомился с какой-нибудь девушкой. И недели две-три говорил с ней только по телефону. Раз в неделю новая знакомая получала от него удивительно нежные письма, на которые требовалось отвечать. Посыльные приносили ей цветы, конфеты, милые сувениры.

«Я хотел понять своих знакомых, – объяснял Сергей Сергеевич, – узнать, насколько они образованны, как мыслят, что читают, чем интересуются, как говорят по телефону, в какой степени могут понять другого человека, умеют ли его слушать.»

Наконец он назначал первое свидание (скажем, в кафе) и при этом предупреждал:

– Если меня не будет, вы проходите, вас усадят за столик. Это мое кафе – там есть мой столик.

Девушка приходила. Ее подводили к столику с табличкой «Стол заказан».

Через пятнадцать минут появлялся Сергей Сергеевич.

Дымчатые очки, скрывающие глаза, почти не говорил, (чтобы незаметны были вставные зубы), умело задавал вопросы, внимательно слушал, мало ел, но постоянно что-то подавал ей правой рукой.

Потом извинялся, объяснял, что ему нужно позвонить, отходил.

А через короткое время к столику подходил официант и предлагал девушке довести ее до машины.

В машине уже ждал Сергей Сергеевич.

Он довозил ее до дома.

– Вы простите меня, но я не буду провожать вас до квартиры, – говорил он, прощаясь.

Так продолжалось месяц.

Хороший ужин, подарки, проводы домой.

В конце концов она не выдерживала и спрашивала:

– Почему наши встречи проходят так странно?

– Я боюсь, – говорил он. – Ты такая хорошенькая, такая молоденькая, а я уже старый. Боюсь показаться назойливым. Мне просто хочется делать тебе приятное, побыть в твоем обществе. Если тебе это в тягость, я же действительно старый человек, почти сорок лет, то мы можем прекратить наши встречи хоть сейчас. – И тихим голосом добавлял: – Но я бы этого не хотел.

– Ой, какая это старость, – восклицала она искренне, – тебе всего 38 лет.

Тогда он как бы признавался ей:

– У меня ведь не рука, а культя. Ты же давно обратила внимание на мой протез.

– Ой, какая ерунда, – произносила она, обнимая его.

Но он прощался.

Затем наступала вторая часть – театральная.

Ритуал соблюдался.

Встреча, просмотр спектакля, мгновенное исчезновение. Сотрудник театра подводил девушку прямо к машине, Сергей Сергеевич довозил ее до дому и, не выходя из машины, прощался.

Она опять, не выдерживала, опять задавала свой вопрос:

– Ну почему все так странно? Давай зайдем ко мне, попьем чаю, посидим, послушаем музыку.

Он отвечал ей, чуть отвернувшись в сторону:

– Посидеть можно и у меня. Прекрасная квартира. Много интересных книг, собрание гравюр. Но, признаться, я не просто прихрамываю. Мне все еще трудно ходить. Это не моя нога – протез. – И он стучал рукой по протезу своей левой ноги.

Она смотрела на него и опять же искренне восклицала:

– Милый, ты такой умный, ты так много знаешь, с тобой так интересно. Это мелочи – протез ноги. Пойдем ко мне.

– Нет, – обрывал он, – в другой раз.

Проходил еще месяц.

«Мне хотелось понять, – говорил Сергей Сергеевич, – есть ли у моих девушек терпение. Умеют ли они ждать? Способны ли они на сочувствие, могут ли сдерживать себя? Я же искал любви, а не девушку для развлечения.»

Следующий месяц уходил на поездки по городу. Он показывал ей ночной город, рассказывал об архитектуре, вспоминал о детстве, а самое главное – о многом расспрашивал: как она жила, как прошло ее детство, о чем мечтает? И никакого секса. Даже невинного поцелуя не позволял он себе.