1000 Первая дочь - стр. 25

— Ты действительно девственница? — спросил он.

И я ответила положительно. Это было чистейшей правдой. Еще ни один мужчина не касался меня, ведь я считала себя чуть ли не проклятой. Позорное клеймо навсегда закрыло для меня путь к личному счастью. Кто захочет связываться с рабыней? Никто — ответ очевиден. Тем более не великий полководец и сын короля Озиса.

Но в моем сне Алексис был совсем другим: нежным, ласковым и очень страстным. Он больше не приказывал мне, я сама была готова дать ему все, что он только не попросит. Всю себя без остатка.

Огонь страсти разгорался во мне все сильнее, желание пронзало меня всю. Мне будто бы не хватало воздуха, и я жадно хватала его раскрытым ртом. Алексис усадил меня в кровати, а сам встал между моих разведенных в стороны ног, едва прикрытых спущенным с плеч платьем. Я не заметила, когда он успел скинуть одежду, так ловко это было проделано.

Сейчас Алексис был абсолютно голым. Я не верила своим глазам, глядя на его мужское достоинство, до того твердым и большим оно оказалось. Мне стало страшно. Я вздрогнула, и в этот момент поняла, что вовсе не сплю.

Алексис зашел в комнату, ставшую мне тюрьмой. Зашел и всеми силами пытался соблазнить, словно забыв о том, что сам стал причиной моего заточения.

Я нервно сглотнула застрявший в горле ком. Уставилась на Алексиса широко раскрытыми глазами, поняв, зачем именно он пришел. Я много раз слышала, что, ошалев от страсти, мужчина уже не может остановиться. А это значит, что Алексис изнасилует меня. Прямо сейчас, здесь, в этой комнате. И даже если я закричу, никто не придет мне на помощь.

Все что я могла, так это отползти к стене и скорчиться на кровати, обхватив колени руками и зажимая между бедер клеймо, пока Алексис не рассмотрел его. Комнату освещала единственная свеча, но  он все равно мог увидеть. Раз это не сон, значит, и клеймо никуда не исчезло.

Меня трясло — теперь уже не от страсти.

— Пожалуйста, не делайте этого, — прошептала я мгновенно пересохшими губами.

8. Глава 7

Алексис

— Не делать чего?

Я был больше удивлен, чем сердит.

Эта девчонка смотрела так невинно, будто не она только что таяла от моих ласк и буквально умоляла продолжить. Откуда вдруг эта показная застенчивость? Снова набивает себе цену? Только этим я мог объяснить ее поведение.

Она нервно прикусила нижнюю губу, глаза ее наполнились слезами.

— Не насилуйте меня… — шепнула она.

— По-твоему это так называется?! — я совершенно опешил. — Ты сама только что едва не запрыгнула на меня. А теперь говоришь о насилии?

Майлин всхлипнула и плотнее сжала ноги, будто я действительно мог наброситься на нее.

— Я думала, что это все сон… — шепнула она, пряча взгляд.

Дикал, да что с ней творится?! Кажется, в Майлин жили две совершенно разные девушки, которые никак не могли договориться между собой.

Я попытался взять себя в руки, погасив вспышку гнева. Прикоснулся к волосам девушки, обхватил ее подбородок пальцами и приподнял голову так, что она была вынуждена смотреть мне в лицо.

— Это был не сон, Майлин, — произнес я терпеливо. — Все, что происходило сейчас, реально и восхитительно. К чему твоя показная скромность? Я же чувствовал, как ты хотела меня. И сейчас хочешь. Не бойся своих желаний, девочка. Отдайся мне, и я брошу мир к твоим ногам.