100 знаменитых чудес света - стр. 32
В XIX веке Европа заново открывала для себя античность. Гомеровские поэмы были хорошо знакомы и многими образованными европейцами воспринимались как повествования о временах морального величия и благородных стремлений. Но вот об историчности гомеровского эпоса почти не задумывались – миф он и есть миф. Сомнения в существовании самой Трои были развеяны человеком по имени Генрих Шлиман. Он располагал и временем, и средствами, чтобы удовлетворить не только свое любопытство, но и развеять многовековые сомнения множества ученых.
Шлиман родился в 1822 году в небольшом селении в немецкой земле Мекленбург в семье сельского пастора. В предисловии к своей книге, посвященной острову Итака, Шлиман вспоминал: «Когда я в 1832 году в десятилетнем возрасте преподнес отцу в качестве рождественского подарка свое собственное изложение основных событий Троянской войны и приключений Одиссея и Агамемнона, я не предполагал, что тридцать шесть лет спустя, после того как мне посчастливится собственными глазами увидеть места, где развертывались военные действия, и посетить отчизну героев, чьи имена благодаря Гомеру стали бессмертными, я предложу вниманию публики целый труд, посвященный этой теме».
Со временем Шлиман стал преуспевающим бизнесменом. В Крымскую войну он завладел рынком пороховой селитры, подкупал золотоискателей во время золотой лихорадки в Калифорнии и вел дела с хлопком в годы Гражданской войны в Америке – по крайней мере, так рассказывает он сам. В конце 1850-х годов ему захотелось переключиться с деловой карьеры на более интеллектуальные цели, чтобы добиться респектабельности. Вначале он надеялся посвятить себя сельскому хозяйству. Когда ничего не получилось, Шлиман пожелал обратиться к другой деятельности, возможно, в области филологии, но вскоре был обескуражен. «Слишком поздно для меня начинать научную карьеру», – писал он. Дело решил случай. Подобно многим европейцам XIX века, Шлиман знал Гомера и любил его поэмы, но только посещение Греции и Трои летом 1868 года подтолкнуло его к занятиям археологией.
В 1870 году Шлиман высадился на пустынном берегу в Малой Азии. Трудно было поверить, что здесь несколько тысяч лет назад кипела жизнь, росли сады и возвышались храмы. Три года потратил немец, исследуя маленький пятачок земли у морского берега. Он начал раскопки у Гиссарлыка, но они так и не дали результатов. Он находил, конечно, фрагменты стен, архитектурные детали, керамику, но все это было не то. Шлиман жаждал более весомых доказательств того, что это та самая богатая Троя, под стенами которой сражались герои в золотых доспехах. Но все его усилия, казалось, были потрачены напрасно. И только 14 июня 1873 года, в последний день раскопок, когда Шлиман в отчаянии уже решил возвратиться в Европу, случилось то, чего он так долго ждал. Утром на глубине 28 футов была обнаружена стена, которую немец посчитал стеной дворца царя Приама. Шлиман спустился в раскоп, и его внимание привлек небольшой предмет. Он позвал жену и приказал ей распустить рабочих. Потом он напишет: «В величайшей спешке, напрягая все силы, рискуя жизнью, ибо большая крепостная стена, которую я подкапывал, могла в любую минуту похоронить меня под собой, я с помощью большого ножа раскопал клад».