100 дней после развода. Счастье на десерт - стр. 2

Еще и муж задерживается. Впрочем, Семён теперь часто остается на работе допоздна. Объясняет это просто – у них внедряют новые системы учета, программисты косячат, программа не готова, постоянно слетает. Приходится делать двойную работу. Но он старается, потому что впереди маячит должность начальника отдела, и это весьма престижно.

– Новый уровень, моя королева!

– Это хорошо, но как же я? Наша семья?

– Королева, я стараюсь! Правда. Надо подождать. Получу должность, придется работать еще больше.

– Как?

– Да! Но зато у меня будет зарплата в два раза выше, премии, сможем себе позволить и квартиру поменять, и дачку купить, и на курорты кататься.

– Когда, если ты будешь работать? И потом… мы хотели ребенка…

– Для ребенка я всё и делаю, королева! Ребенку нужна своя комната, лучше в доме, на природе. Всё это стоит денег!

Я хотела тогда сказать, что ребенку нужен отец, который может уделить ему время. И счастливая мама. Но промолчала.

Уже девять, Семёна нет. Телефон выключен.

Он приходит в начале одиннадцатого.

Встречаю в прихожей, стою, сложив руки на груди.

– Королева моя, прости, раньше никак не мог.

– А позвонить?

– Телефон разрядился, провод у меня кто-то скоммуниздил.

– В машине же есть?

– Да я забыл, спешил домой.

– Ужинать будешь?

– Я перекусил, мы решили заказать пиццу, крылышки, сидели всем отделом.

– Ясно.

– Я в душ и спать, хорошо? Устал как собака…

И я устала.

Устала так жить. Поэтому в душ Семён зайти не успевает.

– Ты устал? А обо мне ты подумал? – ору, как с цепи сорвавшись. – Я сижу тут в четырех стенах! Тебя нет. Телефон отключен, что я должна думать?

– Уля… ты чего?

– Готовила полдня, зачем? Чтобы выбросить всё? Я постоянно готовлю и ем, готовлю и ем! Сиднем дома сижу, тебя жду. В кого я превратилась? В домашнюю курицу? В клушу? Ты сам просил, чтобы я уволилась, чтобы готовилась к зачатию. От кого мне зачать? От святого духа?

– Ульяна, хватит…

– Расползлась, растолстела! Я даже выйти никуда не могу в таком виде, понимаешь? Меня больше никуда не зовут, потому что я толстая, страшная! Я вышла в тираж!

Реву, в стену впечатываясь, руками пытаясь вытирать слезы и сопли.

– Ульян, ты чего? – голос мужа растерянный. Странный.

Как будто он не ожидал от меня такой истерики, не готов.

Да! Вот так, любимый! Жена – это не только ужины, уютный дом, милая улыбка и всепрощение! Я живая! У меня есть чувства.

– Уль… я… я не понимаю, что произошло?

– Не понимаешь? Ты не видишь? Я поправилась! Я стала ужасной. Меня девчонки даже в клуб не позвали!

– Что? То есть эти твои шлендры не позвали тебя задом крутить, и ты мне тут устроила Армагеддон?

– Они не шлендры! И я не кручу задом! И вообще, я не об этом! Тати сказала, что я обабилась, что они меня стыдятся!

– Тати? Вот же… Эта твоя Тати просто завистливая дрянь! Кому нужна такая тощая лахудра, как она? Ей просто завидно, что ты замуж вышла, а ее никто не зовет, понимаешь? Давай, не реви, иди ко мне…

Семён меня обнимает. Ведет на кухню, там наливает воды, говорит, говорит что-то, комплиментами сыплет. И я на самом деле успокаиваюсь.

И что я так выбесилась? Нормально я выгляжу! У меня рост метр семьдесят, я и с таким весом не корова – это слова мужа. Он повторяет, что ему нравится, есть за что приятно подержаться.

– Такая мягенькая, сочная, вкусная… Пойдем в постель?